– Молодец, знаешь, – удивился он. – Но за столько веков могли бы проковырять дверку для туристов.
– Зато аутентично, – не согласилась я, ввалилась вслед за ним в каморку, низко нагнув голову, чтобы не впечататься в каменный свод, и машинально выпалила: – Hello![19]
– Hello! – приветствовал нас улыбчивый старичок.
Он проверил наши билеты, указал наверх и что-то оживленно заговорил.
– Что? – наморщила лоб я, старательно вслушиваясь.
– Просит подождать, пока оттуда спустятся, а то лестница узкая, – перевел Женька.
Я посмотрела на него с восхищением, и он приосанился:
– У кого из нас пятерка по английскому?
– Он говорит неправильно, – тихо сказала я, покосившись на старичка. – У них же куча диалектов.
– Не знаю, я все понял, – заявил он, а старичок вдруг спросил:
– What country are you from?[20]
Этот вопрос понял бы даже третьеклассник, и мы хором выпалили:
– Russia!
– Oh, Russia! – обрадовался смотритель. – What part of Russia?[21]
Мы удивленно переглянулись, но уточнили:
– Moscow.
– Oh, Moscow! – еще больше обрадовался тот. – Good!
Он собирался еще о чем-то нас спросить, но тут сверху послышался шум, громкие шаги, и к нам вывалились бодрые пожилые туристы, бурно выражавшие свой восторг. Раскланявшись с ними, мы наконец смогли пройти и ахнули.
– Так вот что имел в виду Максим, – протянула я. – А вовсе не то недоразумение на входе!
Вверх уходила почти отвесная винтовая лестница.
– Ладно, пошли, – подтолкнул меня Женька. – А то еще кто-нибудь придет.
– Сомневаюсь, – вздохнула я. – В такую-то погоду.
Очень скоро мне стало не до разговоров – дыхание сбилось, коленки начали подгибаться, а мы достигли только первой небольшой площадки у крошечного окошка-бойницы. Пейзаж открывался нерадостный – мрачное серое небо, темно-синие тучи и льющийся дождь.
– Может, скоро кончится, – оптимистично заметил Женька и пошел дальше вверх по лестнице.
Он, казалось, ни капли не устал, даже не запыхался, и я тоже старалась показать, что подъем дается мне легко, тратя на беззаботный внешний вид дополнительные усилия.
– Вот это круто, – несмотря на все препоны, восхищалась я. – Настоящая средневековая башня!
Я прижала ладонь к грубым камням, но, почувствовав воистину многовековой холод, отдернула руку и поежилась – и без того было весьма нежарко.
Вскоре мы добрались до смотровой площадки, но выходить медлили – там завывал ветер и хлестал косыми струями дождь.
– Пару кадриков, – соблазнял меня Женька, зная мою слабость к фотографированию.
