Как бы там ни было, но я ещё жив. Сам удивляюсь почему — после всего…
На родину этого пророка я попал только пять лет спустя, и за эти пять лет мы с моей авторучкой побывали в Японии, Китае, Корее, Малайзии, на Тайване и на Филиппинах, в Индонезии, Австралии и Новой Зеландии, а также в Атланте, штат Джорджия. Футуристический стерильный город, несущий благословение грядущей Олимпиады и проклятие акцента, который был бы у жевательной резинки, умей она говорить.
* * *
Не думайте, что я очертя голову сразу же согласился поселиться в Индии. Нет, сперва я провел рекогносцировку. Пусть и непреднамеренную. Я провел часов двадцать в Бомбее и примерно столько же в Дели из-за задержки авиарейсов, и в результате согласился подписать контракт на два года работы на субконтиненте. Согласитесь, не так много существует людей, которым довелось самим выписывать ордер на собственный арест. Ненамного больше и тех, которые умудрились согласиться работать в индийском рекламном агентстве. Во всяком случае, во время моего пребывания в Индии я был единственным.
Во время той задержки рейсов я умудрился не разглядеть, на что, собственно, похоже место, куда мне суждено было попасть. Да и был-то я там в феврале, когда жара всего слабее. Сказать правду, человек, уходивший с того поста, который я намеревался занять, по-хорошему предупреждал меня. «Вам не протянуть тут и месяца, — сказал, помнится, он. — Вы не понимаете Индию, а реклама тут делается совсем по-другому». Насчет первого он оказался не прав — я протянул все два года. Но по второму пункту он был прав на все сто. Реклама в Индии действительно делается по-другому, как и почти все остальное. Пытаясь отговорить меня, тот добрый самаритянин пригласил меня на пятичасовой жидкий обед, за которым почти немедленно последовал шестичасовой жидкий ужин. Когда же я, с трудом борясь с опьянением, сумел встать и взять такси до аэропорта, сей достойный человек настоял, что поедет со мной. В дороге он постоянно переходил с пьяного смеха на пьяные слезы и продолжал уговаривать. В аэропорту он как-то сумел миновать контроль и последовал за мной в зал ожидания. А когда объявили вылет моего рейса, он взмолился: «Только никогда не возвращайтесь сюда! Иначе вы будете жалеть, что не послушали меня!..»
Пять месяцев спустя я вернулся в Индию — и не жалел об этом. Ну, разве что иногда, когда мое здоровье или рассудок оказывались на краю гибели. Я жил и работал чуть ли не во всех странах Азии, но именно Индия дала мне настоящий, всеобъемлющий опыт. Она оказалась Страной Чудес, которая не могла бы присниться и самому Льюису Кэрроллу. Не думаю, что смог бы написать книгу, подобную этой, о какой бы то ни было другой стране (и, подозреваю, о какой-либо другой профессии).