Умеешь ли ты свистеть, Йоханна?; Сикстен | страница 32
Он демонстрирует фотографию Мадонны. У неё взъерошенные волосы, огромные серьги и множество браслетов. А одежды почти совсем нет.
— Это Мадонна, — объясняет Йонте. — До того, как она похудела. Правда, у неё красивые глаза?
— Возможно, — соглашается папа.
— Вот бы такая с нами жила! — подхватывает Сикстен.
Папа вдруг закашливается и проливает кофе на только что полученную из прачечной рубашку.
— Мадонна-то? — переспрашивает он. — С какой стати?
— Ну, если на то пошло, не так важно, как она выглядит, — вставляет Йонте. — Самое главное, чтобы в доме был взрослый, с которым можно было бы поговорить.
— И потанцевать, — добавляет Сикстен.
— И посмеяться.
Папа ставит чашку на стол и смотрит сначала на Сикстена, потом на Йонте.
— К чему это вы клоните?
— Ни к чему, — смущается Сикстен.
Он уже ни на что не надеется.
— Мы думали, может, вы позвоните, — говорит Йонте.
Папа рассматривает кофейное пятно на рубашке. Он встает прежде, чем Йонте успевает закончить.
— Вот именно… — бормочет он. — И немедленно. Надо, наконец, вызвать мастера и починить стиральную машину.
Он решительно направляется к двери. Но вдруг останавливается.
— Вот где только его отыскать, — вздыхает он.
— В газетах полным-полно объявлений, — подсказывает Сикстен.
Папа идет на кухню. Мальчики слышат, как он листает газеты, а потом звонит по телефону.
— Конечно, — говорит он в трубку. — Хорошо. Ага. Да, всё подходит. Договорились.
Йонте грустно глядит на друга.
— Sorry. Пожалуй, ты был прав. Твой отец никогда никакой женщине звонить не станет.
— Тогда придется мне самому, — решается Сикстен. — Идем к тебе!
— Напрасная затея, — сомневается Йонте. — Она сразу догадается, что это не он.
— Но она же не знает папиного голоса.
— Не глупи. Она сразу поймет, что это говорит не взрослый, а мальчишка.
— Ну, может, не сразу.
— Не надо этого делать, — просит Йонте.
— Что же, ждать пока я вырасту? — ворчит Сикстен.
На это Йонте возразить нечего.
Они оставляют велосипеды у дома Йонте. И проходят прямо в его комнату.
Сикстен сжимает в руке письмо с номером телефона. Он не собирается сдаваться.
На этот раз — ни за что. И пусть в животе все переворачивается, словно там завелась кенгуру.
— Ну, к делу! Где телефон?
Он включает синтезатор, вертит ручки — точно так же, как Йонте, когда читает свои стихи — а потом склоняется над микрофоном.
— Вот теперь у меня вполне взрослый голос, — говорит он.
В динамиках звучит глубокий мужской бас.
— Я набираю номер, — говорит голос, — а ты, когда я заговорю, поднесешь трубку к динамику.