— В футбол? Губой, что ли? Шутишь!
Но Сикстен не шутит. Он изо всех сил старается сделать вид, что ему всё нипочем.
— Я стоял на воротах, — объясняет он. — Я стоял на воротах и на меня вышел этот верзила из другой команды. Вот так всё и получилось.
Сикстену приходится несколько раз повторять свою историю.
Последний раз уже в гостиной. Он стоит в одних трусах между двумя стульями, на губе красуется пластырь. А папа гоняет по комнате подушку, словно это футбольный мяч.
— Вот так всё и было, — повторяет Сикстен. — Он вышел прямо на меня. Что мне было делать? До ворот ему оставалось всего несколько метров.
— Ну и ну! — удивляется папа, продолжая пинать подушку.
— Ага. Но я не сплоховал: кинулся ему навстречу, как раз, когда он уже собирался бить по мячу.
Сикстен кидается в ноги отцу и хватает подушку.
— Тут он и заехал мне по губе, — завершает рассказ мальчик.
— Но мяч-то ты взял? — допытывается отец.
— Само собой, — улыбается Сикстен. — Как я мог его пропустить!
— Слава Богу! Ну и сынок у меня! Подай-ка мяч!
Папа ловит подушку.
Он подбрасывает её то одной ногой, то другой, то головой, а потом снова ногами.
— Лови! Он твой! — кричит папа и поддает подушку.
Она взлетает высоко, выше телевизора.
И сбивает настенные часы.
Но папа не обращает на это внимания.
— Потом починю, — говорит он. — А сейчас давай-ка закатим пир!
И они устраивают настоящий пир: макароны с тефтелями и кетчупом.
Но вот папе пора собираться на работу.
Сикстен запирается в ванной. Отличное место, когда хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Он лежит в ванне, тут же отмокает одежда, которую он наденет завтра, в последний школьный день.
— Сикстен, — зовет папа.
Сикстен ныряет с головой. Но когда он всплывает, снова слышится голос отца.
— Что ты там делаешь? — кричит папа. — У тебя что, живот болит? Помнишь, сколько раз надо пережевывать каждый кусок?
— Шестьдесят пять, — откликается Сикстен. — Но живот у меня не болит. Я стираю. У меня не осталось чистой одежды, а завтра в школе последний день. Ты бы позвонил, вызвал мастера, починить стиральную машину.
— Обязательно, — бормочет папа. — Только сейчас мне некогда.
Мальчик слышит, как отец отходит от двери.
Не надо было говорить про машину! Только зря папу расстроил.
Иногда с папой так сложно.
С тех пор как мама уехала со своим новым другом, Сикстен — единственное, что у папы осталось. А быть единственным для кого-то — совсем непросто. Папа все время хочет, чтобы Сикстен был рядом с ним. Чтобы они вместе сидели у телевизора, или ездили смотреть на коров.
