Но Михаил Багратович не отпускает сына:
— Молодец, Арам. Хорошо играешь. Будешь музыкантом. Да? Ты представь себе только. Огромный зал… И на сцене появляешься ты… В черном фраке, галстук-бабочка, волосы назад… Взмахиваешь смычком — и льются волнующие звуки… Ты окончил, поклонился, и гром аплодисментов! Гром! И мы с мамой тоже на концерте. Да? Я так хочу, чтобы ты стал музыкантом! А ты хочешь?
Арам не хочет огорчать отца и молчит. Нет, он не будет музыкантом. У него есть заветная мечта. Это — море. Он должен плавать. Вот и пацаны, его приятели, все мечтают стать моряками или летчиками. Чкалов, Воронин, полярные исследователи стали их кумирами. Только о них и думают.
«То», что достали мальчишки, — это книжка Новикова-Прибоя «Море зовет». Теперь надо скорее читать ее. Садятся в кружок, и Арам читает вслух:
— «Вступив на вахту, я стою у руля, держась за ручки послушного штурвала, вглядываясь в круглую картушку компаса, разделенную на румбы и градусы, очень чувствительную к малейшим поворотам судна, и стараюсь не сбиться с курса…»
Мальчишки слушают, глаза горят, рты полуоткрыты. Вот бы им стоять у штурвала, они бы повели судно, они бы… Что может быть лучше, чем стоять у штурвала! Ничего, осталось совсем немного, и они будут на море…
Немного! Ах, как долго тянулось время до того момента, когда Арам наконец перешел в последний, десятый класс. Надо было решать окончательно, кем быть. Для него вопрос был ясен. Арам уже несколько раз бывал в Баку, познакомился с морем не по книгам, а по-настоящему, ощущал его тепло на своем теле, часами просиживал на берегу, любуясь необозримой спокойной далью или штормами, когда шипящие, белоголовые волны набегали на берег и откатывались обратно, уступая место другим, еще более свирепым.
А тут еще Лида, девочка, школьница, его первая любовь, твердила Араму, что он должен быть моряком, капитаном большого судна. Она приехала в Закаталы из Сочи и скучала по морю. Ей не хватало простора в городишке, стиснутом горами. Она не уставала вспоминать Черное море, рассказывала о белых огромных теплоходах, приходящих в порт, о веселых моряках, появляющихся на берегу.
Его друг и единомышленник Меджид Кардашев перед самым окончанием школы оказал ему:
— Не знаю, как ты, Арам, но я не изменю морю. Что бы ни решали мои родные…
Арам пожал плечами:
— Напрасно ты говоришь мне так, Меджид. Ты же знаешь… Мы поедем вместе.
Наконец школа окончена с отличием. Дома произошел большой разговор. Отец долго убеждал Арама выбрать что-нибудь другое.
