Однажды в Потешном[2], во второй кремлевской квартире, в комнате на втором этаже я открывал-закрывал балконную дверь и разбил стекло. Сталин вошел — дует.
Он:
— Кто открывал?
— Я открывал, — говорю.
— Ага. Ты посмотри, почему она разбилась. В чем дело? Ты неловко открывал или дверь неисправна.
Я посмотрел. Оказывается, там ограничительный штырь был не в порядке. И когда я закрывал, он ударил в стекло.
Сталин:
— Поди, скажи, как нужно починить.
E. Г.: И никакого крика?
А. С.: Нет, крика никогда не было. Он умел четко формулировать, в том числе требования и задачи воспитания.
Приведу еще пример. После просмотра фильма «Чапаев» Сталин нам с Василием говорил: «У нас было много хороших командиров. Чапаев — хороший командир. И ему повезло, и нам, что рядом с ним, пусть ненадолго, это неважно, оказался Фурманов, который о нем написал хорошую повесть. Но повести и другие люди писали. А затем режиссеры братья Васильевы сделали хороший фильм, а они — хорошие режиссеры. И нашли хорошего артиста — Бориса Бабочкина. И когда это все вместе совместилось — получился замечательный фильм. Один описал, один поставил, один сыграл».
Насколько хорошо сыграл Бабочкин, говорил так: «Какой для .вас Чапаев?» Мы говорим: «Такой, каким видим Бабочкина». «Значит, это настоящий артист, который сделал то, что нужно».
Потом говорил насчет кинофильма «Щорс»: «Хороший был командир. Но фильм такой раз посмотрели, что ж, хорошо, что посмотрели. Там Боженко — хороший командир. Пару раз посмеялись, как Боженко действовал. А Чапаева будут еще долго смотреть, потому что это удача во всем».
Кстати говоря, 17 февраля 1942 года мне пришлось видеть психическую атаку. Я был тогда командир батареи 122-мм гаубиц М-30. В училище мне случилось подружиться с капитаном 9 батареи Борисом Павловичем Чернобаевым, чемпионом Красной Армии по шрапнельной стрельбе. Он мне понравился, действительно, стрелок от Бога. Во время войны шрапнельной стрельбы уже практически не было, шрапнель сняли с производства, потому что пошли дистанционные механические взрыватели. Я же любил и просил дать мне шрапнель, а поскольку шрапнель обычно не заказывали, то я брал побольше. Когда немцы пошли в психическую атаку, мне удалось её отразить, уложив немцев двумя батареями на удар: одна — осколочно-фугасными, и другая — шрапнелью. Так солдаты, когда увидели атаку, говорят: «Смотри, психическая, как в «Чапаеве», как у Капеля».
Сталин подарил мне книгу Даниеля Дефо «Робинзон Крузо» с надписью «Дружку моему Томику с пожеланием ему вырасти сознательным, стойким и бесстрашным большевиком». И добавил: «Каким был твой отец». Для меня это — закон жизни. От него я не отступил. Сознательным — значит знать, почему. Стойким — не гнуться по ветру и обстоятельствам. И бесстрашным. То есть не бояться.
