— Откуда вы? — бросил он в темноту.
— Видите ли… — сделал еще шаг к нему мужчина, — мы…
Стрелочник сдал ровно на шаг назад. Мужчина остановился, решив сохранить дистанцию.
— Да вы не бойтесь, мы не воры, не разбойники. Мы сами попали в ужасное положение… Мы, видите ли, приехали из Парижа… Нас, как теперь становится ясно, по ошибке ссадили с поезда. И вот… чертовщина какая-то. Короче, мы не знаем, куда идти.
— А куда надо было?
— Нас должны были доставить в город Брянск. Остальных, таких же, как мы, около тысячи человек…
Стрелочник резко повернулся, готовясь увидеть толпу в тысячу человек, а мужчину внезапно разобрал смех.
— Да нет же, нет, те давно уехали. А у меня, — он полез во внутренний карман, — вот, направление в Брянск.
— Тю, Брянск! — развеселился стрелочник. — Брянск, он, почитай, километров семьдесят отсюда будет, — и показал в сторону, противоположную той, куда определились идти пешком приезжие. — А здесь никого. Здесь разъезд. Да Сухиничи, вон, километра полтора отсюда.
— Au nom de Dieu![1] — без сил опустилась женщина на стоящий рядом чемодан и прижала к себе ребенка.
Стрелочник посмотрел на нее, для чего поднял фонарь повыше, насторожился, будто вспомнил что-то важное, упущенное за разговором.
— Откуда-откуда, вы говорите, прибыли?
— Из Парижа.
— Едрит твою мать! — изумился стрелочник, — это из какого такого Парижа? Из того, что ли? — и ткнул рукавицей туда, где, по его разумению, должен был находиться Париж.
— Э-э, ну д-да… — подтвердил мужчина.
Но как-то неуверенно. Видно, сообразил, что оказаться ночью на пустынном разъезде в самом сердце России и утверждать, будто прибыл из Парижа, мог только сумасшедший.
— Бывает, — решил не тушеваться перед заграницей стрелочник.
Он снова поднял фонарь. Тут он и разглядел главное. А ведь одета эта троица не так, как обычно одеваются добрые люди на Руси! Он в макинтоше под пояс, в шляпе… Она — не разберешь, чего у нее на голове наверчено. Чалма — не чалма… А пальтишко в клетку, расклешенное, для зимы худое.
— Так вы не то артисты?
— М-м, что-то в этом роде, — согласился мужчина, а стрелочнику почудилась насмешка в его ответе.
— Ты тоже из Парижа? — махнул он фонарем в сторону женщины.
Та подтвердила, кивнув.
— И ты, значит, из Парижа, — обреченно перевел стрелочник взгляд на девочку.
Эта насупилась и не ответила, а мать убрала ей ладонью волосенки под капор.
— Ладно, коль так, — смирился стрелочник, — сидите здесь, ждите. Сейчас народ приведу, вещички поможем на станцию отнести да и разберемся, из какого вы там Парижа.
