Горничная провела его в гостиную.
— Мистер Браун, — провозгласила она.
Молодой человек поднялся и принял гостя со всей вежливостью, однако не без примеси некоторого недоумения. Они были едва знакомы.
— Добрый день, — сказал Вильям. — Я пришел по просьбе Этель.
— Да?
— Да.
Вильям порылся в своем кармане и наконец вынул оттуда бутон розы, несколько подпорченный в результате тесного соседства с конфетами «Крыжовник», перочинным ножиком, волчком и кусочком шпаклевки.
— Она просила передать вам это, — со значением произнес Вильям.
Мистер Морган вглядывался и ничего не понимал, будто спросонья.
— Да? Э… очень любезно с ее стороны.
— Это на память. Совтир, — пояснил Вильям.
— Ну хорошо. Э… что-нибудь еще?
— Она просила передать, чтобы вы пришли к ней сегодня вечером.
— Э… да. Конечно. Я только что от нее. Видимо, она вспомнила о чем-то важном для меня.
— Наверное.
— Она назначила точное время?
— Нет. Думаю, часов в семь.
Мистер Морган посмотрел на обмякший, но все еще чудесный бутон розы.
— Говоришь… просила передать мне это? — Да.
— И что-нибудь еще на словах?
— Нет.
— Э… хорошо, передай, что я непременно приду, передашь?
— Да.
Молчание.
— Она все время о вас думает, Этель думает.
Мистер Морган провел ладонью по лбу.
— Да? Э… очень любезно, очень.
— Всегда говорит о вас во сне, — продолжал Вильям, все более воодушевляясь. — Я сплю в комнате рядом и слышу, как она все время говорит о вас. Все повторяет ваше имя: «Джек Морган, Джек Морган, Джек Морган». — Вильям понизил голос и произнес с чувством: — И так снова и снова: «Джек Морган, Джек Морган, Джек Морган».
Мистер Морган потерял дар речи. Он сел и не без ужаса смотрел на своего юного гостя.
— Ты уверен? — спросил он наконец. — Может, какое-то другое имя?
— Нет, — твердо сказал Вильям. — Ваше. «Джек Морган, Джек Морган, Джек Морган» — вот так. И она ничего не ест. Все время сидит у окна, ждет, когда вы пройдете мимо.
На лбу у мистера Моргана выступили капельки пота.
— Это ужасно, — сказал он хриплым шепотом.
Вильям был доволен. Молодой человек осознал свое бессердечие. Однако Вильям всегда доводил дело до конца. Он продолжал сидеть, невозмутимо обдумывая следующее свое сообщение. Машинально он сунул руку в карман и отправил в рот «Крыжовник». Мистер Морган тоже сел, потрясенный, молча уставился в никуда.
— Она достала вашу фотографию, — сказал наконец Вильям, — вставила ее в такую круглую штучку и носит на шее, на цепочке.
— Неужели? Это правда?
— А как же! — сказал Вильям, поднимаясь. — Ну, я, пожалуй, пойду. Она
