— Ну, а твой друг? — сказал мистер Брейдинг. — Могу я прельстить его этим шоколадным печеньицем? Вряд ли он продержится до ужина на том, что уже съел.
Джинджер потянулся за бисквитом, и усмешка мгновенно исчезла с лица Клода. Потому что, когда Джинджер протянул руку, обшлаг рукава пополз вверх и показались большие мужские часы, которые Клод бросил вчера вечером. Ошибки быть не могло. У них на стекле, которое Клод все собирался заменить, была небольшая трещинка… Он сразу замолчал и перестал метать копья своего остроумия в мальчишек. Ему не хотелось спрашивать Джинджера, как попали к нему эти часы. Мысль о том, что кто-то еще, кроме него самого, знает правду о «нападении» и «грабеже», бросала его то в жар, то в холод…
— Расскажите детям, как на вас напали вчера, Клод, — вдруг сказала Филиппа. — Им будет интересно.
— Но… э… — замялся Клод, пытаясь ослабить воротничок рубашки, — но… э… уверен, вам уже наскучила эта история.
Он не мог глаз оторвать от часов, которые все еще немного виднелись из-под обшлага.
— Ничуть, — сказала Филиппа. — Я бы послушала ее еще раз. А вы, Роберт?
Роберт хмыкнул и достал пачку сигарет. Он открыл ее, протянул сигареты Клоду и одну взял сам.
— Дай мне картинку, пожалуйста, — сказал Вильям, рот которого был набит апельсиновым тортом.
Роберт сжал зубы. Этот несносный братец как обычно подводит его. Заявляется, когда его не приглашают, ест, как каннибал, направо-налево разбрасывая крошки, говорит с набитым ртом, превращая себя и всю семью (как казалось Роберту) в мишень для насмешек этого кретина Брейдинга, а теперь еще имеет наглость просить вкладыш. Он положил пачку опять в карман, даже не взглянув на Вильяма, но Филиппа нежным голоском сказала:
— Дайте ему, Роберт.
Роберт мысленно добавил в черный счет Вильяма и то, что в присутствии Филиппы показал себя недобрым по отношению к младшему брату. Молча, все еще сердито хмурясь, он отдал вкладыш Вильяму. Не говоря ни слова, с неподражаемым шиком Вильям вытащил из кармана портсигар. После долгих раздумий он решил использовать его для хранения сигаретных вкладышей. Это даст возможность частенько им щеголять…
— Вот где я их храню, — сказал он со сдержанной гордостью, но продолжить не смог, потому что Филиппа вскрикнула, выхватила портсигар, картинки разлетелись в разные стороны.
— Это ваш портсигар, — сказала она Клоду с придыханием. — Тот, что украли.
— Да, такой же, — сказал Клод, хватаясь за ее слова, как за соломинку, — таких в продаже много.
