«Не говорите им, — умоляла она меня. Она просила меня скрыть от родных, что ей осталось в лучшем случае две недели. — Пощадим их, дадим еще несколько дней. В любом случае мы выиграем».
Но они и сами все знали.
«Не говорите ей, — просили они меня. — Пусть лучше уйдет, ни о чем не догадываясь».
Каждый думал, что обманывает другого, и обманывался сам. Я честно никому ничего не говорила — ни им, ни ей, и они беспрепятственно двигались к последней черте с улыбками, со словами утешения и надежды.
Я часто заходила к Анжеле Дютур, сидела с ней, держала за руку, слушала рассказы о детях, о муже, обо всей ее жизни. Это была удивительная жизнь, наполненная сильными и благородными чувствами. Однажды она спросила о моей семье. Я рассказала ей об отце, ушедшем через два года после моего рождения, об одинокой, погруженной в депрессию матери, о старшей сестре, с которой мы так не похожи. Ничего не сказала ни о своих душевных ранах, ни о своих мечтах. Но она поняла и крепко сжала мою руку. Незаметный жест, исполненный громадной нежности. Она на смертном одре жалела меня, сочувствовала полной сил молодой женщине.
— А у вас есть возлюбленный? — спросила она.
— Нет, сейчас никого нет.
— Только не отказывайтесь от веры в любовь… — прошептала она, словно читала мои мысли.
— Я не могу понять мужчин, Анжела.
— Потому что вы еще не встретили того, кто сделает вас счастливой.
— Может, он уже попадался на моем пути и я его не узнала?
— Вряд ли. Когда вы его встретите, вы сразу его узнаете.
Я улыбнулась — сколько в ней уверенности, сколько оптимизма!
— А как становится понятно, что это тот самый? — спросила я.
— Вы почувствуете внутри теплоту. Не такую, что зарождается внизу и разжигает желания тела, скорее вспышку в сердце, которая пойдет вверх, к вашему духу. Свет, способный озарить будущее. И вы увидите его отцом ваших детей и дедушкой ваших внуков. Перед вашим мысленным взором пройдет картина, как вы вместе стареете. Вы сразу все поймете.
— Но я так часто обманывалась.
— Обещаю, вы его встретите.
— Как вы можете быть так уверены? — настаивала я, улыбаясь.
— Потому что вы это заслужили. И потому что те, кого вы проводили в последний путь, теперь помогают вам.
Она сказала это спокойным, уверенным голосом, как нечто само собой разумеющееся. Я не верила во все эти сказки, но чувствовала, что не имею права отнимать у нее надежду. Пусть считает, что ее ждет другая, лучшая жизнь. Соответственно, я замолчала и продолжала ей улыбаться, словно благодарила за ее слова.
