Голоса, звучавшие с улицы, замерли около дома.
— Уходи! — простонала Лу.
— Можно, я приду снова?
— Нет, нет! Да… если ты настаиваешь.
— Завтра вечером?
— Нет, не так скоро. Они устроят здесь ловушку… Но если хочешь, приходи.
— Да, — подтвердил Кадиган. — Очень хочу.
— Тогда спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Она видела, как уходит ее любимый, не сводя с нее глаз, пока темнота не поглотила его окончательно.
Потом Лу подбежала к зеркалу и не узнала в нем собственное раскрасневшееся изумленное лицо и глаза, которые округлились от волнения и тайного страха.
— Он любит меня! — пропела девушка своему отражению и тихо засмеялась. — Любит! Бедный Кадиган!
Луиза не смогла бы объяснить, почему испытывала к нему жалость. Но, раздеваясь перед тем, как лечь спать, она тихонечко запела.
Девушка долго не могла уснуть, но когда наконец сон взял верх над ней, она опять увидела Кадигана, который прорывался через толпу врагов и преодолевал сотни опасностей, подстерегавших его у этого ночного окна.
Глава 20
КАДИГАН ОБВИНЯЕТСЯ ЕЩЕ В ОДНОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ
Той же ночью после окончательного разговора о распределении добычи и жарких дебатов, в которых трое непоколебимо стояли на своем, а Сэм Босвик держался иной точки зрения, он расстался со своими приятелями.
Авторитет Ланкастера перетянул чашу весов на сторону его противников.
— У нас у всех есть шанс, — заявил Билл. — Ты сейчас взял на себя эту работу, а в следующий раз кто-то другой выполнит ее. Все открыто и честно. Не стоит делать из себя посмешище, Босвик!
Сэм надулся от возмущения.
— Ты обозлился, — проворчал он, — потому что тебе пришлось подсунуть монеты бедному Кадигану, чтобы сделать его козлом отпущения!..
Ланкастер стукнул кулаком по столу:
— А как еще, идиот, снять подозрение со всех нас?
— В самом деле, — отозвался Чес Морган, — это довольно смелый ход, должен признать.
— Ты отдал часть наших денег, — продолжал Босвик, — и теперь хочешь обмануть меня, лишить моих прав. Ну что ж, Ланкастер, я больше не хочу иметь никаких дел со всеми вами. Давно мечтал стать независимым. Пока, ребята.
Взбешенный Сэм собрал свои пожитки и молча ретировался, говоря самому себе, что, если Бог поможет, он найдет способ отплатить обидчикам за несправедливость. Босвик считал, что приговор должен быть честным. А так как честные приговоры были небывалой роскошью в представлении мистера Сэмюэла Босвика и в его жизни, то он ухватился за эту мысль, как утопающий за соломинку.
