— Тогда скажи, зачем тебе вздумалось выручать Ларри Барнса? — спросил маршал.
Джесси в ответ лишь пожал плечами.
— Он же никогда не числился в списке твоих лучших друзей, — недоумевал Арнольд. — И не думаю, что Барнс хоть раз оказал тебе серьезную услугу.
— Это верно, — признался парень.
— А теперь каждый порядочный человек вправе осудить тебя, — продолжил маршал. — С такими вещами не шутят! То, что ты сделал для Барнса, уму непостижимо! Но твой «подвиг» обрек тебя на нелады с законом. Ты понимаешь, о чем я?
— Понятия не имею, — сделал большие глаза Джексон.
— Не прикидывайся! Будто это не ты сбил погоню со следа преступника, чтобы спасти его шею. Или не ты проехал по мостику-стволу? Да такое сам дьявол не мог бы выкинуть. И все ради Барнса?
— Никак в толк не возьму, о чем ты? — гнул свою линию пленник.
— Ох, конечно, откуда тебе знать? — поддакнул ему маршал. — А то мы не нашли лошадь Барниса, когда ты пересел на другую. И не видели своими глазами, как ты менял лошадей? И мальчишка на дереве тебя не узнал. Мне что, все это приснилось?
— Толкование снов не по моей части, — ухмыльнулся Джексон. — Гадалка из меня тоже ни к черту! Так что кончай толочь воду в ступе! Мне просто захотелось покататься верхом, я прихватил для этого первую попавшуюся на глаза лошадь. Вот и все! А по дереву-мостику проехался забавы ради. Потом прихватил одного из мустангов Грогена, потому что та лошадь, на которую сел возле моего ранчо, падала с ног от усталости.
Маршал глядел на него во все глаза.
— Ты что, ждешь, что я этому поверю?
— Нет, — ответил Джексон. — История, конечно, не ахти какая, но лучшая из тех, что пришли мне на ум.
— Не только «не ахти», но и насквозь шита белыми нитками, Джесси, — поправил его Арнольд. — Тебе она обернется крупной неприятностью. За такие дела по головке не гладят.
Джесси кивнул. Но на какой-то миг лицо его побледнело, а в глазах мелькнул неприкрытый страх. Он тут же взял себя в руки, однако маршалу этого мгновения оказалось достаточно, чтобы увидеть то, что, по утверждению очень многих, Джексону было неведомо. Он все понял. Храбрейшие из смельчаков тоже имеют уязвимые места: в случае с Джексоном это была его непреодолимая боязнь тюремных решеток.
— Мне чертовски не по душе моя нынешняя миссия, — признался Арнольд. — Я ведь знаю, что ты завязал с прошлой жизнью. Давно уже в курсе, что ведешь себя как подобает порядочному человеку и рассчитался по старым счетам полностью. Но я, Джесси, слуга закона и должен исполнить мой долг.
