— Спасибо, сеньор, — поблагодарила она.
— Доротея! — раздался взволнованный голос дона Томаса.
— Я здесь, отец!
— Сеньор! Сеньор! Ради Бога! — взмолился Леррас.
— Вы мешаете мне, дон Томас, — откликнулся Кид. — Я уже нашел изумруд с трещиной и рубин с пятном.
— Их вам заменят, но, бога ради…
— Когда я занят таким серьезным делом, мне нужен покой, дон Томас.
Ответом ему послужил стон, и по коридору снова застучали сапоги.
— Эти двое убитых на полу, — начал Кид, — они могут тяжким грузом лечь на мою совесть, Доротея.
— Да, сеньор, — не отрывая невидящих глаз от потолка, промолвила она.
— И все из-за вас, Доротея.
— Да, сеньор.
Она приподняла пригоршню драгоценностей, сделав это с таким усилием, будто камни были слишком тяжелы для нее.
Монтана вынул цигарку из ее губ, стряхнул с нее пепел и вложил девушке между пальцев. Она затянулась.
— Остается еще эта старая женщина, — напомнил Монтана. — Где ее держат?
Доротея ничего не ответила. Он поднес руку к ее щеке и, повернув девушку лицом к себе, тихо засмеялся.
Выбрав из пригоршни Доротеи кольцо с большим темным рубином, Монтана взял ее руку и надел кольцо на гладкий, нежный пальчик. Она подняла руку, повернула ее и принялась разглядывать камень, словно ребенок игрушку. Кид защелкнул на ее запястье тяжелый браслет. И на это украшение она посмотрела так, будто видела его впервые. Затем наступила очередь ожерелья, которое Монтана надел ей через голову, трижды обернув вокруг шеи.
— Вы ничего не оставите себе, сеньор? — поинтересовалась она.
— Послушайте, Доротея, даже в стране гринго самый подлый грабитель осмелится взять у женщины лишь то, что она сама пожелает отдать.
С этими словами он водрузил на место еще одно кольцо. Глаза девушки по-прежнему были уставлены в потолок, однако ее пальцы неожиданно нежно пожали руку Кида.
— И где же блуждают наши мысли? — ухмыльнулся он.
Губы Доротеи медленно растянулись в улыбке, но она ничего не ответила.
— И все же, — напомнил Кид, — остается старушка — мать моего друга. Где ее держат?
— А она вам действительно нужна?
Он наклонился поближе к ней. Взгляд ее, оставив потолок, медленно, с каким-то ленивым любопытством переместился на лицо Монтаны.
— Да. Именно за ней я пришел, — сказал Кид.
— Ну тогда…
Кид поднялся с подлокотника и выпустил вверх струйку дыма.
— Ее упрятали в южное крыло старой конюшни, — сообщила Доротея.
— Где это?
— Сами увидите — там над входом есть крест.
— Сколько человек ее охраняют?
— Сущий пустяк для вас, сеньор.
