— Смотри-ка! — фыркнул один. — Грешам устал от работы и назначил вместо себя школьную учителку!
— Да ну? Неужели серьезно? — поддержал другой. — Наверное, просто повеселить нас хотел!
Все это звучало забавно, но дело было нешуточное. И раздумывать не пришлось. Передо мной словно подбросили монету, и я должен был сказать, орел или решка, прежде чем она упадет к ногам. Я вам уже говорил, что люблю драться. Любил и люблю до сих пор — это у меня в крови. Но все равно мне не хотелось стрелять направо-налево, имея двадцатипятипроцентный интерес в том же зеркале за тысячу долларов, которое висело за стойкой.
Я прошел через комнату, склонив голову под тяжестью моих мыслей, чувствуя, что не совладаю с этой шумной толпой.
И тут с ясностью увидел, отчего двое моих предшественников не справились и были убиты: они пытались подражать Грешаму так же, как сначала собирался делать и я. А это, между прочим, ни им, ни мне было не с руки, потому как Грешам неповторим! В то же время у каждого есть свои преимущества, свои сильные стороны, и уж себя-то я не назвал бы слабаком. Короче говоря, я решил действовать по-своему.
Поэтому подошел к стойке и заорал что было мочи:
— Эй, вы, барбосы облезлые! Привыкли, что Грешам с вами цацкается, как с нежными барышнями! Только я — не он, так что буду с вами обращаться, как вы того заслуживаете! А я, знаете ли, грубый, очень-очень грубый! Поначалу себя сдерживал, но терпение мое кончилось, теперь буду самим собой. Скажу вам, какой я из себя! Для вас я — серый волк, понятно? Серый волк, который всю жизнь жрет сырое мясо и очень любит хрустеть костями таких дворняг, как вы! Давно пора, чтобы вашу паршивую свору порвали на куски! Вот этим и займусь — отныне игра пойдет по моим правилам!
С этим словами я выдернул револьвер из кобуры таким образом, что он вылетел у меня из-за спины, вращаясь как волчок. Когда-то я потратил не один день на то, чтобы разучить этот дурацкий трюк. Я поймал кольт за дуло и ударил рукоятью по стойке с такой силой, что у всех заплескалась выпивка в стаканах, а на деревянной поверхности появилась вмятина, в которую можно было бы влить пару рюмок виски.
Глава 11
ТРИ ГЛОТКА «СТАРОЙ ВОРОНЫ»
Как вы могли догадаться, в мгновение ока я перехватил кольт за рукоятку, а левой рукой взялся за револьвер в другой кобуре. Следовало ожидать, что за моим выступлением последует гром ругательств, затем — пальба.
Но к моему удивлению и немалой радости, все затихли, глядя на вмятину, оставшуюся на полированном дереве. Между тем, когда я зашел в салун, в нем сидело не меньше дюжины парней, которые были бы не прочь посоревноваться со мною в стрельбе. И думаю, трое или четверо из них могли со мной расправиться.
