При этих словах он горделиво поправил пышный галстук и большим пальцем осторожно провел по усам.
— Конечно, — усмехнулась девушка, — к тому же это удобно, а что удобно, то и правильно, так я считаю. Если на наших собак, вечно шныряющих под столом, натянуть штаны, думаешь, им это понравится? Да и моей кошке тоже!
— А представь себе, — добавил отец, — что тебе срочно придется поехать верхом или поправить упавшую изгородь. Что может быть лучше старых джинсов, ну-ка, ответь?
— Ничего, — признала дочь. — К тому же они достаточно крепкие.
— Или, предположим, ты устал и хочешь отдохнуть. Неужто сядешь на землю в щегольских брюках? Да никогда в жизни!
— Нет, сэр, ни за что!
— Тогда чего это ты так развеселилась? — подозрительно спросил он. — А кстати, раз уж мы заговорили о собаках, куда запропастилась твоя гончая, та, в крапинку? Что-то я сегодня утром ее не видел.
— Скорее всего, спит сном праведника на твоей постели, — предположила Чарли. — Ты, наверное, завалил ее одеялами, когда встал, вот она и не проснулась.
— Точно! — фыркнул он. — Держу пари, так оно и есть! А ну-ка, Моз, беги наверх да посмотри, там ли эта проклятая собака, слышишь?
Моз мгновенно исчез.
— А ты неплохо выглядишь, дочка, во всяком случае, не слишком несчастной. — Отец испытующе посмотрел на нее. — Отрежь-ка горбушку от этой кукурузной лепешки да передай ее мне. Черт побери, опять холодная! Слушай, когда-нибудь я доберусь до этого никчемного ниггера, что строит из себя повара, и сделаю из него котлету! Так что, если не хочешь такого, прими меры и вбей это в его пустую башку!
— Как я могу вбить что-то в его башку, хотелось бы мне знать? — вспыхнула дочь. — Я уже, наверное, раз десять выгоняла вон этого бездельника Элайю, а ты каждый раз брал его обратно!
— В нашей семье, — заявил Дэнджерфилд, — даже ниггеров не выгоняют вон. Слава тебе Господи, уж тебе бы это следовало знать!
— Тогда и не возмущайся. Подумаешь, коврижка холодная! Можешь и за это вознести хвалу небесам. А потом, я уверена, весь бедлам у нас на кухне вовсе не из-за него, а из-за проклятых баб! Я бы и Марию уволила, толку от нее все равно никакого, — добавила Чарли, — но, дьявол меня возьми, если эта проклятая кухарка не начинает тотчас выть, как шавка на луну, стоит лишь об этом заговорить! В прошлый раз она вообще устроилась под дверью моей спальни и просидела там битых три часа, пока у меня волосы дыбом не встали.
— Попробуй урезать им жалованье, — предложил Дэнджерфилд. — Терпеть не могу, когда ты швыряешь деньги на ветер, особенно на этих проклятых ниггеров, от которых все равно никакого проку.
