— Он ранен? — вдруг спросила Атена голосом, лишенным всякого выражения.
— Пока что ему нельзя вставать, но он поправится. Боун присматривает за ним.
— Я хочу его видеть.
Конкэннон ожидал этого и был готов пообещать что угодно, лишь бы Атена вела себя спокойно.
— Хорошо, я вас отведу. Но чуть погодя…
— Когда?
— Мне сначала нужно проверить, обоснованы ли мои подозрения относительно Боуна.
— Это чепуха! Как может полицейский убить кого-нибудь, тем более женщину, на улице средь бела дня?
— Боун на это способен. Потом он скажет, что стрелял в меня. И найдет тысячу причин. Это будет выглядеть как несчастный случай. — Он выпил еще. — Вы действительно ничего не знаете об ограблении?
Атена холодно взглянула на него.
— Ах, вот вы чего от меня ждете! Что я скажу, где лежат деньги?
— Нет, об этом я и не помышлял. — Затем он добавил: — Рэй не стоит всех тех неприятностей, слез и крови, которую он пролил. Мне не следовало говорить вам, что он жив.
— Нет! — выкрикнула она. — Следовало! Мне наплевать на все, что он сделал! Он жив — и это для меня все! Больше меня ничего не интересует!
Конкэннон ничего не сказал. За окнами дневные звуки начали постепенно сменяться вечерними. Энни снова открыла дверь:
— Хотите, я зажгу свет?
— Нет, — сказал Конкэннон. — Нам уже пора…
— Я посылала своих ребят посмотреть, что делает Боун. Он ищет вас, Конкэннон. И ее тоже. — Она бросила на Атену Аллард короткий любопытный взгляд. — Причем, очень старается…
Конкэннон грустно улыбнулся.
— Тогда дай нам еще час, Энн… Потом мы уйдем.
Но куда было уходить? Единственно возможным убежищем в этой ситуации были «Ночи и дни», но и там они не находились бы в безопасности. Боун прежде всего пойдет искать их именно там… Да и Лили вряд ли захочет их укрывать…
— В одном мы можем не сомневаться, — сказал Конкэннон после долгого молчания. — Боун убежден, что вы с Рэем решили обвести его вокруг пальца.
Эта мысль тоже не вызвала у Атены никакой реакции.
Она думала о Рэе.
Над Оклахомой повисла ночь. Темнота наступила внезапно; ее приход был торжественно встречен барабанной дробью и завыванием рожка Армии Спасения.
На кухне было по-прежнему темно, в то время как в остальных комнатах горел свет и голоса становились все громче.
— Мы уходим, Энни, — сказал Конкэннон. — Мы вам очень благодарны за помощь…
— Я вам не помогала. Я вас вообще не видела. Не забудьте об этом, если Боун до вас доберется.
Она открыла черный ход и быстро осмотрела темную улицу.
