Дверь отворилась. На пороге стояла она, облитая светом; лицо ее было спокойно, взгляд пока ни о чем не говорил.
— Входи, пожалуйста.
Он вошел, чувствуя себя совершенно чужим человеком в этом доме. Пока девушка закрывала двери, снял шляпу, потом протянул ей револьвер, намереваясь покончить со всем как можно скорее.
— Это вещи Элли, — вымолвил он спокойным тоном. — Мне пришлось отнять у него оружие в салуне Хилли.
Она положила револьвер и нож на стол и так же спокойно ответила ему:
— Меня это нисколько не удивляет. Ты, наверное, выставил его на смех перед всей компанией?
— Нет. Он сам сделал из себя идиота. Впрочем, я должен признать, я не очень старался помешать ему разыграть это представление.
— Меня и это ничуть не удивляет.
— Однако ты позвала меня не затем, чтобы разговаривать об Элли?
— Отчасти ты прав. Я хотела предупредить тебя о том, как он к тебе относится и что думает по этому поводу, — ответила Майра, пытаясь изобразить на лице улыбку. — Но, похоже, я немного запоздала.
Кол продолжал смотреть на нее. Он видел, что девушка мучается, хочет сказать ему что-то, но не знает, с какого конца взяться. Мгновение спустя она глубоко вздохнула и заговорила:
— Я согласилась помочь им и уговорить тебя уехать. Я думала, что смогу справиться с этим поручением. Но… В действительности я хочу, чтобы ты остался.
— Даже после того, что сегодня вечером произошло между мной и Элли?
— Когда я услышала, что ты возвращаешься, сначала обрадовалась. Потом мне стало страшно. За тебя, но не из-за тебя. Стало страшно, потому что я знала, как относится к тебе Элли. Кроме того, они постоянно говорили мне, что с твоим приездом начнется самое ужасное.
Кол молча ждал, когда девушка продолжит свой рассказ. Она стояла перед ним выпрямившись, немного чопорная, но глаза умоляли Кола понять ее.
— Я почти убедила себя в том, что ты должен уехать и была уверена в их правоте, пока сегодня вечером не увидела тебя, — как-то поспешно произнесла она, посла чего в ней будто что-то сломалось. — Кол, ох, Кол! — почти крикнула она и тут же оказалась в его объятиях.
Прощаясь десять лет тому назад, они поцеловались стыдливо коснувшись друг друга губами. Но теперь ее поцелуй был поцелуем женщины, он был страшен своей неумолимой силой. Она крепко прижалась к нему и замерла, но через несколько мгновений отпрянула, прошептав:
— Десять лет… Иногда мне казалось, что ты ушел навсегда. Но я ждала, ждала! А теперь… теперь… теперь я не знаю, что мне делать!
