Группа моряков бежала к небольшому пирсу, расположенному недалеко от заставы Антонова. А с противоположной стороны навстречу им мчался заставский УАЗик. И моряки, и выскочившие из машины пограничники, не мешая друг другу, быстро заняли места в пришвартованном к причалу сторожевике.
– Жми! – прокричал командиру корабля, молоденькому лейтенанту, мичман Кравчук. – Каждая секунда на счету.
Заработал мотор, и катер, набирая скорость, устремился в открытое море. Матрос-моторист, по совместительству – радист, наклонившись над радиостанцией, переговаривался с постом технического наблюдения – пограничники по-прежнему видели на экране РЛС движущуюся лодку и уточнили ее координаты.
Миновав остров, катер повернул к бухте. Огни маяков, светящиеся на невидимой в темноте линии горизонта, казались совсем рядом. Вдали, у самого берега, переливались разноцветьем палубы стоящих у причала судов. На них держала курс моторная лодка.
– Полный вперед! – что есть мочи закричал командир корабля.
Сторожевик еще сильнее осел кормой, задрал выше нос и рванул наперерез моторке. Разбитые вдребезги волны мириадами капель осыпали палубу. За кормой тянулась пенная дорожка.
Человек, управлявший моторкой, тоже заметил пограничников и тоже дал по газам. Встречная волна швыряла лодку то в одну, то в другую сторону.
– Внимание, на моторке! – раздался в ночи из репродуктора голос командира корабля, когда тот приблизился к лодке на метров двести. – Остановить лодку для досмотра пограничным нарядом.
До траулера оставалось всего ничего, и, при желании, можно было успеть причалить к нему раньше пограничников. Но сидевший у руля моторки человек подчинился приказу и сбавил обороты. А вскоре и совсем заглушил мотор.
На сторожевике тоже выключили двигатель, и он, уже по инерции, приблизился к лодке. Изловчившись, один из матросов запрыгнул в нее и, поймав переброшенный ему конец каната, закрепил его на носу моторки. Сидевший на корме человек молча наблюдал из-под надвинутого на глаза плащевого капюшона за всем происходящим и только когда матрос сказал: «Прошу до нашего шалашу» и жестом показал, что ему предлагается перебраться на пограничный корабль, он откинул назад капюшон и спокойным, даже дружелюбным голосом, произнес: «А в чем, собственно, дело, ребята?»
– Поднимайтесь, на корабль, там все объяснят.
