Сальваторе стоял у приоткрытого окна, нетерпеливо выбивая трубку о край подоконника. Гостиница чуть ожила, согрелась отраженьем редких голосов. Он поглядел вниз, и на узкой, оставшейся от пляжа полоске песка, увидел их.
Васкес и Амалия шли рядом. Он-засунув руки в карманы пальто, она-по привычке обнимая себя за плечи. Пабло бегал впереди, откидывая палкой выброшенные на берег водоросли. Иногда он подбегал к ним, показывая что-то особенно интересное из найденной добычи. И тут же бежал дальше, размахивая своей палкой как длинным испанским мечом.
Сальваторе долго смотрел на них. Когда они дошли до выпирающей в воду скалы и повернули назад, он перевел взгляд на море.
Тучи настороженно замерли. Сальваторе заново набил трубку и примял табак пальцем: – "Ладно, ладно, – произнес он, улыбнувшись – Уже можно. Сегодня ваш день.
Амалия и Пабло уехали через три дня. За день до этого уехал Васкес. Учитель и так задержался больше, чем мог. Перед отьездом он скомкано попрощался, аккуратно записал ее телефон и положил свернутый пополам листок в бумажник. Амалия знала, что он позвонит.
И что? Пять дней случайного знакомства. Одинокая гостиница на утесе и две одинокие жизни вокруг бутылки вина, под ночное завывание ветра и мерное сопение свернувшегося под одеялом сына.
Что будет, когда он позвонит? Хватит ли у нее сил? Хватит ли у нее желания? Хватит ли у него терпения?
Пабло стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу. Она вздохнула и прижала его к себе. Может быть, она еще раз увидит сына веселым и радостным.
Девушка у стойки протянула ей ручку и бланк, подписать. У нее было приятное лицо и родинка на левой щеке. Амалия вернула листок, повернулась еще раз взглянуть на море и встрепенулась: После шторма окна в лобби отеля были распахнуты настежь, прямо на большую, еще засыпанную песком террасу, на которой стояли двое.
– Скажите, – спросила она, кивая, – вы случайно не знаете, кто это?
Девушка чуть перегнулась вперед и проследила за ее взглядом. – Это владелец нашей гостиницы, – сказала она, – он часто приезжает сюда.
– Владелец гостиницы? – удивилась Амалия. – Надо же, я думала…
– Вы о ком говорите? Я имею в виду сеньора Морано, вон того, в красной куртке с капюшоном.
– Нет-нет, я о пожилом сеньоре, с которым он разговаривает. В плаще и шляпе, с трубкой.
– Это…? – Девушка чуть прищурилась, всматриваясь. – Это…это один из наших постоянных постояльцев. Я не помню, как его зовут.
