«И то правда, – соглашается Димитрий, – хоть праздник перспективный будет со свадьбой. Погуляем, братцы! Дип перпл на танцах послушаем! А то совсем скучное житье-бытье в Кремле!»
И тут же свадьбу сыграли…
Ась?
Конечно, был.
Мед, пиво пил, по усам текло, да в рот не попало…
Вот с тех пор и стали Москва с Семенычем жить по закону.
И все благодаря талии. Женскому естеству, то есть, и Семенычеву мастерству.
А у Димитрия в кабинете на следующий день Интернет стабильно заработал.
Ась?
Секрет Семенычев хотите знать?
Ишь, какие!
А подумайте сами, напрягитесь…
Ну, конечно же, прошивка новая на платье московском была. Современная. Версия 9.6.9.
Ведь не простой тот Зингер у Семеныча был, а сибирским шаманом заговоренный. Вместе с новой строчкой и прошивку программную каждый раз обновлял.
На утро после свадьбы прострочил Семеныч весь Кремль своим заветным Зингером. Траффик увеличился, стабильность связи появилась.
Интернет-то сразу заработал.
И в ясную погоду, и в дождь мегабайты одинаково качаются.
Однако Президент все равно больше в Сколково, чем в Кремле, предпочитал работать. Осадок неприятный у Димитрия после тех перебоев со связью остался…
Да.
Вот и сказке конец, а кто слушал, тот молодец!
Бегите домой, внучата ненаглядные, родители заждались.
Сказка долгая сегодня получилась.
Дедушке отдохнуть надо.
Устал.
Виталий Крош. С видом на шторм
Член жюри второго Открытого чемпионата России по литературе
С видом на шторм
У девушки за стойкой было приятное открытое лицо. Сальваторе невольно засмотрелся на нее и не успел отвести взгляд. Она улыбнулась:
– Мне кажется, я видела вас раньше, вы уже бывали у нас?
– Я приезжаю пару раз в год. А вот вы новенькая, не так ли?
Девушка снова улыбнулась и родинка на левой щеке скрылась в лучинках глаз, сделав ее лицо еще милее.
Мальчик в форменной ливрее подхватил чемодан, Сальваторе пошел за ним по некогда красному ковру, неторопливо переступая. В его возрасте нужно было взвешивать каждый шаг.
Лифт привез их на самый верх. Широкий коридор обрезался панорамным окном. На этом этаже комнаты с балконами нависали прямо над утесом, внизу виднелась кромка берега. Отсюда, с высоты, море казалось совсем ручным.
Сальваторе дал мальчику мелочь и отпустил его, сказав, что ему больше ничего не нужно. Когда закрылась дверь, он огляделся. Комната была чистой, прибранной, еще хранившей слабую ауру прежних жильцов.
Интересно, кто жил здесь еще вчера?
Одинокий мужчина, подвинувший массивное кресло к окну? – на ковре остались характерные вмятины.
