«Слышу, отцы сенаторы, что меня упрекают, говорят, что вести Зенобию в моем триумфе было делом, не достойным мужчины. Право, те, кто упрекает меня, не находили бы для меня достаточных похвал, если бы знали, что это за женщина, как разумны ее замыслы, как непреклонна она в своих распоряжениях, как требовательна по отношению к воинам, как щедра, когда этого требует необходимость, как сурова, когда нужна строгость. Могу сказать, ее достижением было то, что Оденат (пальмирский царь, муж Зенобии. — О. И.) победил персов и, обратив в бегство Сапора, дошел до самого Ктесифона. Могут утверждать, что все восточные народы и египтяне испытывали такой страх перед этой женщиной, что ни арабы, ни сарацины, ни армяне не смели пошевельнуться».
Но вернемся к германцам, а именно к славному народу лангобардов, о котором в восьмом веке подробно писал их историк, Павел Диакон.
Павел Диакон, как и триумфатор Аврелиан, тоже допускает мысль, что «в самых глухих местах Германии» существует племя амазонок, хотя это и представляется ему маловероятным. С ними, по преданию, сражался один из легендарных королей лангобардов — Ламиссион. Впрочем, история этого монарха с самого начала полна изумительных событий.
Диакон сообщает, что примерно в четвертом веке нашей эры, в правление короля Агельмунда, «некая блудница родила одновременно семь младенцев, и жестокая мать, отказавшись от них, бросила их, как зверей, в водоем». Тех, кто усомнился в возможности родить семерых детей одновременно, историк отсылает к «старым историям», утверждая, что и девять детей «сразу» родить нетрудно — «подобное чаще всего случалось у египтян». Проезжавший мимо этого водоема Агельмунд вытащил одного из младенцев и, «движимый милосердием, предсказал ребенку великое будущее».
Король не обманулся в своих ожиданиях насчет мальчика, которому дали имя Ламиссион (от слова «лама» — водоем). «Возмужав, он превратился в столь крепкого юношу, что сделался самым воинственным и после смерти Агельмунда стал править королевством». Однажды, когда Ламиссиону во главе своего войска довелось пересекать реку, «амазонки запретили им переход». Спор двух племен (и полов) постановили разрешить поединком между королем и одной из женщин: «было условлено, что если амазонка победит Ламиссиона, то лангобарды отступят, а если ее победит Ламиссион, как и случилось, то они разрешат им свободно переправиться через реку». Поединок проходил в воде, и Ламиссион, как истинный сын водной стихии, победил: «сразился в реке с самой храброй из них, убил ее и этим… добыл большую славу лангобардам» — очевидно, воинственные женщины считались у германцев серьезными противниками.
