Стихи. Книга пятая | страница 34
Утиный закат на болоте кровав,
Растерян бинокль в травяных островах.
Янтарной иглой перелесок чуть тронут,
Беспечная дичь налетела сюда.
В ободьях бинокля — лесистые склоны,
В оптических стеклах — камыш и вода.
Деревья охвачены дрожью холодной,
Укол комариный остер и летуч.
Страница коробится в кочках болотных,
Штрихи тростниковые брызжут из туч.
Как проблеск сознанья, как радость в душе —
Фрагменты воды в золотом камыше.
Оставь разрастаться лесную свободу,
Оставь зарастать голубые пруды,
Не тронь тростника, и воды не уродуй,
Пиши камышинкой на глади воды.
1962
Белое и голубое
Под громыханье голубых трамваев
В предчувствии голубоватых Альп…
Дворцы белели в лиственной оправе
И в пику городским колоколам
Куранты голосистые играли,
Раскалывая сутки пополам.
Плыл чайный запах скошенного сена,
И цепь прудов терялась вдалеке,
И золотистым отголоском Вены
Являлся Моцарт в светлом парике.
Там музыка вечерняя казалась
Построенной из безупречных призм,
Там хрустали покачивались в залах,
И капал воск, и липа отзывалась
На беглый шум летящих водных брызг.
Век молодел под пальцами свежея,
А я был счастлив получить билет
На музыку зеркальных отражений,
На вымыслы, которым имя — свет.
Там флейта, поворот за поворотом,
К каким-то уводила тростникам,
И Моцарт алебастровым эротам
Смеющиеся губы размыкал.
Там голуби почтовые летели
Сквозь нотный стан несбыточных химер,
А добрый лев благословлял затею,
И лапу клал на сине-белый герб.
1964. «Новый журнал». 1965, № 79.
Моцарт пишет реквием
Пока движенье ледников
Земли опять не поглотило,
Пока в разрывы облаков
Глядят огромные светила,
И отражается в воде
Звезда себя не узнавая,
И солнце властвует везде,
Как мира точка узловая,
Пока могучий метеор
Крушит таёжные трущобы
И каменные спины гор
Клубятся зеленью парчевой —
Мы слышим сонмы голосов
В прохладной готике органа,
И жизнь трепещет, как висок,
И песнь, как призма многогранна.
И слышит там, за гранью дней
Душа, ушедшая из тела,
Как светлый реквием по ней
Поет Сикстинская Капелла.
1964. «Новый журнал». 1965, № 79.
Дерево
В кабинете гравюры на дереве
Подмалеваны красным мелком;
А в окошке гравюрное дерево
Золотому закату доверило
Древний выгиб, поросший грибком.
Это дерево в облаке шарило,
Эта крона ждала Рименшнайдера,
Наклоняясь тяжелым стволом
Над моим необъятным столом.
Размыкая тугое кольцо,
Брызнут щепки, и резчик веселый
Ветру даст человеческий голос
И слепому наросту лицо.
И фигуры в резном алтаре
По-готически выгнут ладони,
Заиграет на легкой заре
Это дерево, как молодое.