- Я не помню ни его, ни трагедии, мне не за что его прощать, но не жди, что я кинусь ему на шею. Я вообще не помню никого.
-Да, это и есть наказание Ании для нас, а для тебя благословение - отнятие твоей памяти. Не волнуйся, мы тебя любим и поможем тебе.
- Но как вы меня забрали оттуда, вы убили меня там? Кто вам позволил?!
- Твое земное назначение - отработать проклятие любви. Поскольку там ты уже перестала влюбляться и, фактически, отработала свою задачу, твой жизненный путь скоро должен был закончиться. Но при этом мы волновались о том, что твоя душа пойдет на следующее воплощение после смерти в том же мире. Поэтому мы немного опередили события и пошли на разделение души. Не волнуйся, там остался отпечаток, кусочек твоей души. Она будет там жить и даже может быть счастлива. Просто она, но уже не ты, станет мягче и спокойнее и проклятие над ней уже не будет властно.
Мы помолчали немного. Вот как... Значит, я бы все равно умерла, только чуть позже. И только попав сюда, я продлила свое же существование в моем теле. И вернуться мне уже не позволят. Придется привыкать к местному колориту, и к себе - другому. Грустно оставлять близких людей...
Через пару минут в комнату зашел молодой, очень высокий мужчина. Он, несомненно, был поразительно красив, также как и отец, и излучал силу, но если от папы было ощущение спокойствия и уверенности, то от брата шли эманации огня и страсти, сдерживаемых внутри. Лицо его было более жестким и выражало суровую решимость, я бы отпрянул от него, если не сидел бы на диване.
- Эллиэнн, познакомься, это твой брат Лукерииан, - сказал папа.
Я кивнул головой, не сводя с него взгляда. Мне кажется, я его видел где-то, кажется, во сне. Но он слишком красив. На Земле я бы точно запомнил, если бы встречала его. Я потянулся и прошептал отцу:
- Па, он что, все-все про меня знает, что было со мной на Земле?
Отец кивнул.
Я схватился за голову и начал краснеть.
- Ёооооперный театр! Как стыдно! А ему - каково было!
- Брат, поверь, ничего стыдного не было, ты жил по человеческим меркам, и ничуть не ронял достоинства. А это было очень сложно, если ты даже не помнил какого ты рода и воспитания... Прости меня. Я еще раз пошел бы на это, если б тебе стало легче.
- Стоп! Это что, получается, если бы ты не разделял со мной чувства, то я бы мог, ну... могла сойти с ума? Ну, захлебнуться в эмоциях?
- Да, ты был очень эмоциональной женщиной, твоя эмпатия осталась с тобой, хоть и в ослабленной форме, но контролировать ее там никто не мог научить тебя.
