– П-перестань, – сипло выдавила я, однако выдернуть ладонь получалось только в мыслях.
Пальцы начало покалывать от ласковых поглаживаний языком, я тонула в золотистой глубине Димкиного взгляда, с отчаянием понимая, что хана мне.
– Люди кругом… – совсем тихо добавила, хотя до окружающих меньше всего было дела.
– Ты мне стала интересна, Таня, – продолжил Димка негромко, и его губы коснулись середины ладошки.
Я вздрогнула, и от слов, и от волны ощущений, поднявшейся по руке.
– И я даже готов набраться терпения и не торопить тебя. – Он сделал паузу, и я невольно затаила дыхание – кажется, сейчас последует условие, при котором Жарков согласен подождать с решительными мерами. Так и вышло. – Если ты перестанешь избегать меня, Танюша.
– То есть выбора ты мне не оставляешь? – тихо спросила я, изо всех сил пытаясь не отвлекаться на прикосновения горячего языка Жаркова, выписывавшего замысловатые узоры на нежной коже запястья.
Для меня оказалось неожиданностью, насколько это может быть приятно и волнующе. Демон молча покачал головой, усмехнувшись уголком губ. Такой же самоуверенный эгоист, как и Макс, с безнадежностью подумала я. Слушают только себя и свои желания.
– Неужели тебе нет дела до того, каково мне будет, когда ты получишь свое и уйдешь, а… а я одна останусь? – От гремучей смеси удовольствия от Димкиных действий и отчаяния глаза защипало, и окружающее слегка поплыло. – Не очень приятно, знаешь ли, чувствовать, что мною просто попользовались. Мне, может, большего хочется! – выпалила и прикусила язык.
Тань, не может он тебе большего дать, не может! Он демон!
– А хочешь от меня большего, Тань? – раздался голос Жаркова около самого уха. – Встречаться, например?
Я ахнуть не успела, как он дернул к себе и обнял, прижавшись к спине.
– Н-нет!.. – пискнула я испуганно, замерев.
Какое встречаться?.. Димка не будет два года ждать!!
– Врешь, – шепнул он ласково, и меня пробрала дрожь, воздух резко закончился в легких. – Ты дрожишь от волнения, Танюша, – с довольным смешком добавил он. – Чего ты упираешься?
Дурдом, полнейший. Два упрямых барана, и между ними я, вынужденная молчать о настоящей причине моего сопротивления. Если бы не последствия, я, может, и согласилась бы повстречаться… Эх, ладно, будем упорствовать дальше, давя на то, что не желаю быть игрушкой.
– Потому что мне не хочется быть любовницей, Дим, мне хочется быть любимой девушкой, – напряженным голосом ответила, слишком остро ощущая его близость.
