Оставалось лишь надеяться, что парень не был буйнопомешанным или кем-то в этом роде. В прошлом году один такой устроил массовую резню на торговой площади. Демоны, как он сказал потом. Его окружали голодные черные демоны, и он защищал свои мясистые ляжки от съедения.
Юноша кротко улыбнулся и полез в карман, отчего Расмуса-старшего бросило в холодный пот. Он инстинктивно отступил назад, готовый в любой момент позвать на помощь.
Но из потайного кармана сюртука появилась не удавка, а небольшая записная книжица. Послюнявив палец, молодой человек раскрыл ее и пролистал пару потрепанных страниц. Купец наблюдал за его действиями с легкой смесью раздражения и облегчения и вздрогнул, когда гость торжествующе ткнул пальцем в определенную строку.
— Если я — не ваша крестная фея, тогда откуда мне знать о тайнике под половицей в вашем кабинете? О счете в банке Петрополиса на имя Карла Вайсс? О мисс Милли и... — Молодой человек сощурился, словно написанное было крайне неразборчиво.— Об исчезновении некоего Петра Ушеску, служившего у вас кучером?
Мир перед глазами Расмуса-старшего потерял былые краски. О нет, этот юноша не был сумасшедшим. То был дьявольски хитрый проныра. Интересно, что же он хотел за свое молчание?..
Дождь продолжал стекать по лицу и одежде гостя.
— Так вы пригласите меня внутрь или нет? — наконец не вытерпел Кристиан.
Купец встрепенулся и натянул самую приветливую улыбку, на которую был способен. Вымогатель не должен был почувствовать страх, опутавший Расмуса своими тонкими лапами.
— Конечно, конечно! Проходите!
Он посторонился, пропуская юношу в дом. Улица снаружи оставалась безлюдной, что очень радовало. Никто не видел этого молодого человека на пороге дома Расмусов.
— Пройдемте в кабинет,— торговец поспешил захлопнуть дверь и ухватил Кристиана под локоть. — У меня есть коньяк двадцатилетней выдержки. Вы любите коньяк?
Большие напольные часы, тихонько проскрежетав, принялись отбивать наступивший час. То было недавнее приобретение. Если Расмус оставался в кабинете дольше десяти минут, их назойливый шум начинал сводить его с ума, вызывая всевозможные нервные тики в такт тиканью часов. Он мысленно поставил галочку, чтобы напомнить слугам вытащить этот механизм к чертовой матери, и уселся в роскошное кресло конца прошлого века. Этим приобретением, в отличие от часов, он был крайне доволен.
Кристиан Фэй уселся напротив, с интересом разглядывая дорогую отделку и мебель.
