Есть люди, которые пренебрегают этикетом при встрече с монархом. Кое-кто заявлял, что принципиально не собирается кланяться, или делать книксены, или говорить дурацкое: «Yes, Маат». (Самому к королеве обращаться ни в коем случае нельзя. Отвечая на ее вопрос, первый раз надо обязательно назвать ее «Your Majesty», «Ваше Величество», если же последуют дальнейшие вопросы, то перейти на это самое «Yes, Маат» — только не дай бог произнести это по-американски! Никаких «Мэм», только «Мам» с долгим «а» посередине!)
Вот храбрились, зарекались, настраивали себя на сопротивление колдовству, но невольно поклонились и книксен, если надо, изобразили. Как будто подсознание вступило в дело. А сама королева воспринимает все это с невозмутимой королевской улыбкой — без какого-то особого удовольствия или раздражения — как должное, неизбежное и необходимое. Скучно, может быть, даже занудно, но необходимо.
А вот госпожа Обама не только никакого книксена не делала, но и вообще взяла и публично приобняла королеву! На лицах придворных, да и не только придворных, появилось выражение ужаса! Шока! Лишь на лице самой королевы не отразилось ничего — ни удивления, ни волнения, ни огорчения, никаких вообще эмоций.
Долю секунды поколебавшись, Ее Величество тоже обняла Мишель Обаму за талию, непринужденно, как будто делала она это не впервые в жизни, а каждый день. А ведь королева до того момента даже представить себе ничего подобного не могла. Вот это выучка!
С тех пор Обамы и Виндзоры встречались снова, как старые друзья. Но, подозреваю, королева оценила все-таки, что Мишель научилась быть более сдержанной: больше королеву ни за какие части тела не хватает и даже держится на некотором почтительном расстоянии.
Впрочем, несколько лет назад наследного принца Чарлза одна из «Спайс герлз», представительница этой новой вульгарной «знати» времен массовой культуры, игриво потрепала по ягодицам, и сделала это тоже вполне публично. И даже перед телекамерами. И принц только широко улыбался. Народ решил, что ему понравилось…
Так что к этому все и шло. К тому, что случилось 29 апреля 2011 года.
Если закрыть глаза и перенестись на пять с лишним веков назад, то не так уж далеко от Вестминстерского аббатства, в соборе Святого Павла, происходила свадьба по-своему не менее роскошная и шикарная. Телевидения, правда, тогда еще не существовало, но около двадцати тысяч человек, пол-Лондона, пришли поглазеть на жениха — наследного принца Артура и невесту — тоже Кейт. Вернее, Екатерину, принцессу Арагонскую, знойную испанку, мастерицу плясать и играть на кастаньетах. Девочке было, правда, всего пятнадцать лет, столько же, впрочем, сколько и жениху.
