— Вы едете в Пакистан? — с усилием спросил я.
Ну, в самом деле, нельзя же было дальше молчать и просто глазеть… Где-то я прочитал накануне, или кто-то сказал мне на ходу, что она уезжает на днях в Пакистан, вроде как навестить свою подругу Джемайму Хан, в девичестве Голдсмит. Очень интересную, яркую, красивую до невозможности, огненную, с червонного золота буйной шевелюрой, дочь знаменитого миллиардера, общественного и политического деятеля сэра Джеймса Голдсмита и не менее знаменитой аристократки леди Аннабель, дочери маркиза Лондондерри. Джемайма вдруг всех удивила и вышла замуж за пакистанского крикетиста Имрана Хана, да еще вдобавок приняла ислам и стала большей пакистанкой, чем натуральные пакистанцы. Все это она сделала по большой любви, как все говорили.
Впрочем, через восемь лет любовь закончится, и Джемайма вернется в Англию, сойдется, опять же по страстной любви, со знаменитым актером Хью Грантом, чем-то, кстати, похожим на Имрана Хана; наверное, ее один и тот же тип мужчин привлекал… Потом, уже расставшись с Грантом, она еще прославится как одна из главных защитниц и болельщиц основателя сайта WikiLeaks Джулиана Ассанджа. Но все это случится нескоро, в нулевых годах двадцать первого века, а пока красавица Джемайма живет в Пакистане, и туда же едет Леди Ди. Насколько они действительно были близки с Дианой, сказать трудно. Скорее, приятельницы, знакомые, в одном кругу вращались.
В тот день, летом 1997 года, на приеме в посольстве я, не зная, что бы еще такого осмысленного сказать, взял и спросил принцессу про предполагавшуюся ее поездку в Пакистан. Спросил без всякой задней мысли.
Секунду поколебавшись, принцесса ответила:
— Да! Еду — завтра же.
Но что-то там такое прозвучало особенное за этим коротким решительным ответом. Как будто она призналась мне в чем-то, приоткрыла какую-то тайну. Я же, идиот, не знал, что так оно и есть! Остальной мир для меня совсем уже закрывался, захлопывался, но откуда-то издалека вдруг донеслось:
— Андрей, Андрей, ну что же вы, ну переведите же, наконец, принцессе, что я хочу ей сказать! — Это певица, каким-то образом оказавшаяся рядом, дергала меня за руку. — Скажите ей, что я пою много русских старинных и современных романсов… Например, «Дорогой длинною…»
Как ни странно, во мне сработал многолетний рефлекс, и я почти машинально принялся переводить сказанное на английский. Тем более что я помнил, как называют в Англии и США этот романс:
