Прежде всего англичан подозревают в особой форме мазохизма. Французский писатель и философ XIX века Ипполит Тэн выковал термин «Le vice Anglais» («The English Vice»), то есть «английский порок». Имеется в виду сексуальное влечение к порке — причем чаще в качестве так называемого «нижнего», то есть объекта телесного наказания, хотя встречаются и любители по-верховодить в этом возбуждающем занятии. Я не специалист, но читал, что среди английских мужчин встречаются разные типы «флагеллянтов»: и гомосексуалисты, кому важно, чтобы их порол мужчина, и гетеросексуалы, кому нужна именно женщина, и, наконец, в Англии распространен тип извращенцев, которым все равно — им важен сам процесс. И среди них немало фетишистов, которых возбуждает сам вид орудия: трости, розги, плетки, ремня и так далее.
Интересно, что среди женщин извращение такого рода встречается, но во много раз реже, чем среди мужчин. Вот из этого и делают иногда совершенно ненаучный вывод, что некоторых мужчин совсем не интересует внешность женщины, если только она хорошо обращается с плеткой, кнутом и так далее. Уверен, что он несправедлив или справедлив далеко не всегда и напрасно обижает массу людей, никакими извращениями не страдающих.
Тем не менее дело дошло до того, что феномен «английского порока» стали изучать специалисты-сексологи, пытаясь найти ответ на вопрос: в чем тут дело? Почему именно в Англии так привилась эта странная сексуальная прихоть? Большинство исследователей считают, что дело тут не в биологии и не генетике, не в английском климате, а в некоторых специфических чертах английского образа жизни. Прежде всего указывают на исторически сложившуюся систему воспитания в знаменитых английских школах-интернатах, тех самых, что десятилетиями вызывали такой восторг у англофилов по всему миру и которые подтолкнули француза Кубертена к созданию мирового олимпийского движения.
До относительно недавнего времени в этих школах, обучение в которых так недешево обходилось и обходится родителям, широко практиковалась порка. Теперь она категорически запрещена. Но на протяжении веков телесные наказания занимали чрезвычайно важное место в жизни и учащихся, и педагогов. Порка постоянно присутствовала в разговорах и мыслях, чуть ли не все сопрягалось с ней. Из некоторых воспоминаний видно, что отличники и «ботаники», маменькины сынки, которым никогда так и не пришлось отведать учительской трости, часто страдали больше остальных. Они жили в постоянном страхе и ожидании неведомого им ужаса, причем причиняемая поркой боль в их воображении сильно преувеличивалась, разрасталась до каких-то чудовищных размеров.
