Я быстро споласкиваю свои мыльные волосы, выхожу из душа и вытираюсь. Моя одежда сложена на стуле в спальне. Я отношу ее и свои ботинки на кухню, которая уже наполняется запахом кофе. Замечательно. Леди свернулась около плиты, презрительно глядя на меня.
— Вот только не надо на меня так смотреть, — говорю я ей, и киваю в сторону закрытой двери в спальной. — Ты знаешь правила.
Она кладет морду на пол между своих лап.
Пока готовится кофе, я наливаю себе клюквенного сока. Есть и апельсиновый, который я обычно и пью по утрам, но я не хочу его. Слишком похож на напиток из сна, наверное. Я пью кофе в гостиной с включенным без звука CNN, просто читая бегущую строку внизу экрана, кроме которой, на самом деле, ничего и не нужно. Затем я выключаю его и завтракаю тарелкой пшеничных хлопьев. Без пятнадцати восемь. Я решаю, что если во время нашей с Леди прогулки погода будет хорошей, то я не стану вызывать такси и пойду на работу пешком.
Погода и вправду хорошая — весна, переходящая в лето, и ясный-ясный день. Карло, консьерж, стоит под козырьком и разговаривает по мобильному телефону. «Ага,» говорит он. «Ага, я наконец таки связался с ней. Она говорит „пожалуйста, без проблем, пока я здесь нахожусь“. Она никому не доверяет, и я ее не виню. У нее много чего ценного там. Ты когда придешь? В три? Раньше не можешь?». Он слегка машет мне одетой в белую перчатку рукой, пока я веду Леди за угол.
У нас с Леди все уже точно просчитано. Каждый день она делает свои дела, по сути, в одном и том же месте, и я быстро кладу все в пакетик. Когда я возвращаюсь, Карло наклоняется, чтобы погладить ее. Леди как можно очаровательнее виляет своим хвостом туда и обратно, но угощения от Карло не следует. Он знает, что она на диете. Ну, или должна быть на ней.
— Я наконец-то связался с миссис Варшавски, — говорит мне Карло. Миссис Варшавски живет в 5-C, но лишь формально. Ее нету уже пару месяцев. — Она была в Вене.
— В Вене, вот так да, — говорю я.
— Она дала добро на то, чтобы пригласить истребителей. Она пришла в ужас, когда я ей рассказал об этом. Вы — единственный на четвертом, пятом и шестом этажах, кто не жаловался. Остальные… — Он качает головой и охает.
— Я рос в фабричном городе в Коннектикуте. Это довольно-таки сгубило мое обоняние. Я чую запах кофе и духи Элли, если она сильно надушиться, но больше, в общем-то, ничего.
— В данном случае это, наверное, счастье. Как, кстати, миссис Нейтан? Все еще недомогает?
