— Читал. Не люблю такие рассказы.
— Я тоже не люблю, — сказал Барков, — я больше люблю научную фантастику. У меня, — он помедлил, — есть к вам небольшой разговор. Пойдемте ко мне, пока автоинспектор придет.
Урин коротко вздохнул и пошел за Барковым.
— Дело такого рода, — сказал Герман, пододвигая Урину стул, — у меня ваш рецепт.
— Какой рецепт?
— Это ведь ваша подпись? — Барков протянул рецепт.
— Моя.
— Расскажите, кому вы выписали его и в связи с чем?
— Не могу себе представить.
— А вы постарайтесь вспомнить.
— Мне нужно посмотреть карточку больного…
— Этот больной к вам через больницу не обращался.
— Тогда не помню.
Наступила пауза, которую Урин, видимо, не намеревался прервать первым. Пришлось снова начинать Баркову.
— Давайте не будем ссориться.
Урин пожал плечами.
— Надолго к нам?
— На недельку, к отцу…
— Послушайте меня внимательно. Этот пациент в больницу не обращался. Вы в феврале в больнице не работали. Может, он обращался к вам частным образом? Я не облздрав, не инспектор финотдела…. Поговорим откровенно.
Урин посмотрел на часы.
— Не помню.
— Вот что, — сказал Барков. — Я поверил бы вам, если бы не знал, что пациентов у вас не так уж много…
Урин молчал.
«Пожалуй, это как раз тот случай, когда чем больше аргументов — тем хуже, — думал Барков, — нужно менее официально…»
— Ты на Колхозной давно живешь?
Вошел Тамулис. Он несколько минут слушал этот нудный разговор, потом взял карманный фонарик и от нечего делать стал его разбирать: на сегодня его рабочий день закончился. Он вывинтил ручку, высыпал на стол батарейки и стал копаться в корпусе. Герман в это время рассказывал невозмутимому, явно скучавшему Урину об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Он снова перешел на официальный тон.
Тамулис поставил батарейки на место, завинтил ручку и щелкнул выключателем. Лампочка не загоралась. Тамулис еще дважды разобрал и собрал фонарик. Света не было. Урин искоса поглядывал на его манипуляции с фонарем. Потом Баркова вызвал к себе Егоров, и Тамулис остался с Уриным. Он снова вынул батарейки.
— Вы нажмите там чем-нибудь снизу вверх на пластинку, — сказал вдруг Урин.
Тамулис передал ему фонарик.
— Где?
Они провозились с фонарем минут десять. А когда лампочка наконец зажглась, они невольно рассмеялись — все дело было в парафиновой смазке батарей. Тамулис вытащил из кармана сигареты. Закурили. Тамулис спросил:
— Волчару давно знаешь?
Урин удивился:
— Какого Волчару?
— Ну, которому ты рецепт написал. Кто он тебе?
