Кто это гарантирует? О, такой продувной кредитор, как этот Грюнен из Фрауэнберга, только злорадно ухмыльнется, читая сие прочувствованное послание».
— По-моему, тон письма не совсем верен, — рискнул вполголоса заметить он. Это была искра в бочке с порохом.
Тоблер так и взвился: что за глупости Йозеф тут болтает?! Коли ему непременно надо отпускать замечания, то нечего вылезать с ними, когда дело уже сделано, пусть шевелит мозгами поживее, а к тому же остерегается брякать глупости вроде тех, какие он вот только что себе позволил.
— Вздор! — воскликнул инженер, схватил шляпу и вышел.
Йозеф снял с письма копию на копировальной машине, сложил его, сунул в заранее надписанный конверт, запечатал и наклеил марки.
Поскольку из типографии уже поступило несколько сот циркуляров, Йозеф начал аккуратно складывать их, чтобы затем разослать во все концы страны. В циркуляре содержалось красиво набранное и снабженное схемами точное описание небольшого паросборника, также тоблеровского изобретения, вкупе с прейскурантом. В первую очередь необходимо было разрекламировать этот аппарат на многочисленных, разбросанных в окрестностях Бэренсвиля и по всей стране фабриках и в механических мастерских, в результате чего, вероятно, будет получена изрядная прибыль.
До самого обеда помощник складывал эти бумажки, работа казалась ему веселой и прямо-таки способствующей размышлениям. Потом он отправился обедать. За столом никто не проронил ни слова, кроме Доры, которая просто не могла держать свой прелестный ротик закрытым. Мальчики, как выяснилось, совершенно отбились от рук. Г-жа Тоблер сетовала на долгие школьные каникулы, называя их причиной общего нравственного одичания молодежи, и, по ее словам, была искренне рада скорому началу занятий; слава богу, скоро для этих сорванцов придет другое времечко. Авторитет и бамбуковая трость учителя, быть может, и добьются того, в чем не преуспела мать: научат мальчишек вежливости и послушанию. Вот и отлично, что осень не за горами. В эти длинные прекрасные летние дни мелюзга от скуки не знает куда себя деть, — то-то и изощряется в скверных и глупых шалостях.
При слове «осень» у Йозефа екнуло сердце. «Чудесная осень!» — подумал он. Минуту спустя он покончил с едой, встал и сказал г-же Тоблер, что у него нет денег на почтовые марки. Г-жа Тоблер была неприятно удивлена: неужели ей и об этом надо заботиться? — вздохнула и, надув губки, — но все же слегка польщенно — выдала помощнику желаемую сумму. Выходит, чтобы раздобыть денег на почтовые марки, необходимо обращаться тоже к ней, к хозяйке. Йозеф опять прикинулся немного обиженным.
