— Не понимаю, миссис Доукинс, как такое могло произойти, — миролюбиво произнесла Хельга, — ведь вы потратили на нее столько сил! И она уже начала исправляться и обещала стать хорошей поварихой. Вы согласны дать Эллен еще один шанс, если я поговорю с ней и она извинится?
— Думаю, это ни к чему не приведет, — ответила миссис Доукинс. — Я уже не раз говорила с ней.
— И все же позвольте мне попробовать, — попросила Хельга. — Я знаю, что требую от вас слишком многого, но вы всегда славились своей добротой. В доме родителей девочка была очень несчастна, и если вы прогоните ее, одному Богу известно, что с ней станется. Я обязательно поговорю с Эллен, обещаю вам.
Миссис Доукинс всплеснула руками, и Хельга поняла, что одержала победу.
— Хорошо, мисс, — пробурчала кухарка, — но в последний раз. Объясните ей, что другого шанса у нее не будет.
— О, миссис Доукинс, как вы великодушны! — воскликнула Хельга. — Думаю, вся проблема в том, что вы балуете девушек и они пользуются вашей добротой.
— В этом нет ничего удивительного, — проворчала миссис Доукинс.
— Во второй половине дня пошлите Эллен ко мне, — сказала Хельга. — Я преподам ей хороший урок.
— Спасибо, мисс, — поблагодарила кухарка и с достоинством вышла из комнаты.
Хельга вздохнула. Не каждая девушка ее возраста — а ей было двадцать пять — способна на то, чтобы управлять домом, в котором служат шестнадцать слуг! Но вот уже в течение почти трех лет она успешно справляется с этой задачей.
Она знала, что сэр Альфред Стин доволен ее работой. Он был уверен, что она сумеет не только правильно управлять хозяйством, но и не допустит ссор между слугами.
Правда, в первые дни ей казалось, что она взвалила на себя непосильный груз.
Три года назад, приехав из Германии, Хельга обратилась к сэру Альфреду за помощью. В прошлом он был знаком с ее отцом, бароном Хильдегардом, богатым человеком и влиятельной фигурой в германской промышленности. Они были не только деловыми партнерами, но и друзьями: сэр Альфред не раз останавливался у них в доме.
После смерти отца, обвиненного в различных махинациях, имя его было предано позору. Хельга отдалилась от всех, кого знала с детства, — и от тех, кто относился к ней с сочувствием, и от тех, кто открыто выражал свое презрение.
К счастью, она хорошо говорила по-английски и решила отправиться в Лондон, надеясь найти здесь подходящую работу. Но все поиски ее были безуспешны, так что в конце концов Хельга оказалась в тупике.
