— Думаю, вам не стоит беспокоиться на этот счет, но на всякий случай все-таки запру дверь на ключ.
— У вас наверняка очень большой опыт в освобождении женщин от одежды, — заявила Джейн, когда Моттон обезопасил дверь. Она все еще стояла на том месте, где он ее оставил. Чем скорее он с этим покончит, тем лучше. — Вы, должно быть, весьма умелый соблазнитель.
— На самом деле ничего подобного.
Он постарался улыбнуться как можно убедительнее. Сказать по правде, ему не так уж часто приходилось раздевать женщин, но когда он это делал… в общем, Моттон удостоверился, что задача решается легче, если соблазнение уже состоялось.
Он не хотел напугать или разочаровать Джейн, однако вдруг осознал, что не жаждет овладеть ею. Он всего лишь хотел внушить ей вкус к соблазну, но как это сделать, если она смотрит на него так сердито?
— А не помогло бы вам, если бы вы закрыли глаза и подумали о чем-нибудь совершенно постороннем? — спросил он, возвращаясь к ней от двери.
— О чем же мне подумать?
— Не знаю. О чем-нибудь приятном.
Брови ее нахмурились, они почти сошлись на переносице.
— Я сосчитаю от одного до ста. Хватит вам времени?
Он рассмеялся и ответил:
— Думаю, это зависит от того, как быстро вы станете считать. Вы не планируете считать вслух?
Джейн выпятила подбородок.
— Да, именно так я и сделаю. Это заставит вас поспешить.
— Это будет меня нервировать и, чего доброго, сделает неловким.
Его пальцы уже казались ему слишком толстыми и неуклюжими.
Джейн фыркнула и заявила:
— Не могу себе это представить!
— Но тем не менее это так.
— Хм-ф! — Она округлила глаза и тотчас закрыла их. — Один.
Эдмунд усмехнулся. Возможно, все это его позабавит. Любопытно, удастся ли ему хоть немного раззадорить ее, — ведь совсем недавно произошло нечто похожее на это, когда он поцеловал ее и она вдруг сделалась такой податливой и мягкой.
Вместо того чтобы повернуть ее к себе спиной и начать расстегивать пуговицы на платье, Эдмунд слегка притянул Джейн ближе к своей груди и, закинув руку ей за спину, расстегнул верхнюю пуговицу.
— Д-два.
Отступив на шаг, он потянул платье вниз, чтобы высвободить шемизетку и корсет.
Джейн на секунду задержала дыхание и, прикусив нижнюю губу, произнесла:
— Три.
Он тоже задержал дыхание. Под тонкой тканью ее сорочки обозначились темные тени кончиков ее грудей. Спешить было бы святотатством. Большой палец его руки сам собой коснулся одной такой тени, и та немедля превратилась в твердую пуговку.
— О-ох!
