— Тебе уже тридцать три года, скоро будет тридцать четыре.
— Это не так уж много.
— Вполне достаточно, если ты обратишься к своей истории.
Он сделал еще глоток бренди. Что, дьявол побери, имеет в виду тетя Уинифред? Он считал, что в течение достаточно долгого времени был весьма осмотрительным в своих любовных связях.
— К моей истории?
— Ну хорошо, как видно, мне надо обратиться к истории семьи. Отец твоего отца не назначал наследника, пока у него не родился шестой ребенок. А твой отец поторопился назначить тебя, у него был только один ребенок… впрочем, никто и не думал, что он хотел еще детей.
— Тетя Уинифред!
Моттон потер лоб. Он вовсе не собирался, даже думать об этом не желал, обсуждать супружеские отношения своих покойных родителей или отсутствие оных.
Недовольно хмыкнув, тетя Уинифред заявила:
— Так вот, суть дела в том, что мы не можем терять время.
Моттон внезапно испытал приступ ужаса, представив себе, что его тетка… все его тетки подглядывают за ним в его первую брачную ночь.
— Я целиком и полностью в состоянии решить эту проблему сам — во всех ее аспектах. — Он посмотрел тетке прямо в глаза и проговорил медленно и отчетливо: — Я не нуждаюсь в вашей помощи.
— Ты нуждаешься именно в моей помощи. Лучше в моей, чем в помощи Гертруды. Она уже выбрала для тебя мисс Элдерберри.
— Олденберри, тетя. Фамилия этой девушки Олденберри.
— Ладно, пусть будет Олденберри. Ей двадцать шесть лет, а выглядит она на все сорок шесть. Тощая, а грудь — ну просто говорить не о чем.
— Тетя, прошу вас… Вы меня вгоняете в краску.
Он снова глотнул бренди. Джорджиана — Джордж, как ее все именовали, — была до жалости худой и угловатой. И строгой до крайности. Он ни разу не видел, чтобы она улыбнулась, не говоря уже о смехе. Как Гертруда могла подумать, что это подходящая для него невеста?
Очень просто. У мисс Олденберри шесть братьев.
— Фу, я уверена, что потребуется куда большее, чем эти самые обыкновенные слова, чтобы вогнать тебя в краску. — Она побарабанила кончиками пальцев по краю его письменного стола. — Можешь быть уверен, я поставила Гертруду на место. Мужчины любят груди, сказала я ей, и чем они больше, тем лучше.
Он обхватил руками голову.
— Тетя!
— Сиськи первый сорт, это тебе нужно, малый! Большие сиськи. Две…
— Тео! — вскрикнули в один голос Моттон и тетя Уинифред.
Тео опустил голову.
— Просто немного забавно, малый.
— Тетя, у вас, случайно, нет платка, чтобы мы могли накинуть его на голову этой птице и отнести ее спать?
