Дверь в квартиру Викентия им открыл его сын, такой же интересный и спортивный. Артём оказался компанейским парнем и быстро организовал ужин из коньяка, фруктов и шоколадных конфет.
Проголодавшаяся Анна, разрешив себе рюмочку для снятия гнетущего её весь день стресса, всё же свои силы не рассчитала и вскоре голова её пошла кругом.
Артём на руках отнёс как — то уж очень быстро опьяневшую Анну на кровать и попользовался её безвольным телом. Во время перекура его заменил Викентий.
Много чего перетерпевшая от своего гадкого мужа, Анна такой позор испытала впервые.
— Я не такая, — пыталась она шевелить губами, но её никто не слышал.
В её раскалывающейся голове танец «маленьких лебедей» звучал громким реквиемом по её лебединой верности к никчёмному мужу.
Сейчас она ненавидела и Чайковского и эту такую фальшивую Москву!
Рано утром Викентий, как ни в чем не бывало, проводил Анну на электричку.
— Ну как тебе леблядиное озеро? — насмешливо осведомился он. — Впечатлило?
У Анны не было слов, чтобы достойно ответить на оскорбление. У неё дрожал подбородок, а на глаза навернулись слёзы. В этот момент ей хотелось провалиться на месте, раствориться, исчезнуть навсегда. Нервно топчась на перроне перед подходом поезда и увлекшись пестаньем своих страданий, она машинально подошла к самому краю.
— Куда прёшь, не Каренина! — грубо схватил её за руку Викентий. — Девочку разыгрываешь? В первый раз что ли? — Он грубо втолкнул безвольную, плохо соображавшую Анну в тамбур электропоезда.
— Извини за знакомство, — заметив неприязненные взгляды окружающих, Викентий выдавил из себя вымученную улыбку, больше похожую на гримасу.
Вошедшие сзади пассажиры машинально пропихнули Анну в вагон. Она плюхнулась на лавку у окна и от стыда за себя закрыла глаза, притворяясь, что спит. Спасибо, что не было слёз. Они словно остались там, за окнами вагона.
— Хорошо бы, если электричка сошла с рельсов и ничего бы больше не было! — Анне даже не было жаль ни в чём не повинных пассажиров. Наверно поэтому никто в вагоне не посочувствовал её неприкрыто ужасному состоянию.
Дома Анна свалилась на диван.
— Мамочка, ты что заболела?
Заспанная Рита сняла с матери туфли.
Анна молча закрыла глаза и провалилась в пропасть, проспав почти до вечера.
Идя в понедельник на работу, Анна даже не представляла, как будет отдавать Марине её выстиранное синее платье. Но та сама припылила к обеду, сильно навоняв новыми духами.
— Я Викентию звонила и он мне сказал, что тебе он не понравился, — вопросительно подняла на она Анну свои выщипанные бровки.
