— Они просто в восторге.
Или, по крайней мере, будут в восторге к тому времени, когда я с ними встречусь, подумала я, а вслух произнесла:
— Будет просто замечательно, если наши читатели увидят в Гвен пример для подражания, образец…
— Мама-наседка учит цыплят. Чудесно. — Он рассмеялся, но смех оборвался, когда кто-то вырвал у него телефон.
— Послушайте меня, Молли, — Гвен Линкольн говорила тем же безапелляционным тоном, что и при встрече. — Надеюсь, мне не надо повторять, что я не желаю, чтобы меня изображали матерью (неважно, курицей ли, другой ли какой птицей) этой коллекции мозгов с сиськами.
Интересный контраст с оценкой Гарема, данной Ронни. Но я не успела и рта раскрыть, как телефон снова оказался у Эмиля.
— У нас был трудный день. Мы с Гвен сейчас ужинаем, — сказал он поспешно. — Давайте завтра утром в десять в офисе «Г.Х. Инкорпорейтед». Они будут вас ждать. А после разговора с девушками вам, возможно, удастся снова поговорить с Гвен. Если, конечно, она возьмет себя в руки.
— Благодарю, мистер Требаск. Договорились.
— Я же сказал, что готов оказывать вам помощь. Все, что угодно, чтобы люди увидели настоящую Гвен Линкольн. Я намерен защитить ее будущее, пусть даже кто-то так безжалостно обошелся с ее прошлым.
— С моим прошлым все в порядке, — послышался голос Гвен.
— До свидания, Молли. Увидимся утром.
Эмиль отключился. Ему стоит увести Гвен подальше от того места, где они сейчас находятся, прежде чем она наговорит лишнего.
Удивительная штука — чувство вины. Особенно удивляют нас те люди, кому есть в чем себя винить, но они этого не делают. Куда больше, чем те, кто испытывает чувство вины, даже если для этого нет никаких оснований. Неожиданное возвращение Кайла только подогрело мои размышления. Я даже вздрогнула — не только потому, что всего на какое-то мгновение вспомнила о Питере, но и потому, что всегда вздрагиваю, хотя не одну неделю училась не закрываться на цепочку, чтобы Кайлу не приходилось барабанить в дверь.
Я отложила телефон, встретила его теплой улыбкой и горячим поцелуем и взамен получила то же самое.
— Не хотел беспокоить, — кивнул он в сторону телефона.
— Ничего страшного, я уже закончила. Это по работе.
— Не поздновато?
— Я договаривалась об одной встрече на завтра.
— Как идут дела? — спросил он без всякого подтекста, что, несомненно, заслуживало похвалы.
— Интересный был день. Непростой.
— Очень расплывчато. Не хочешь поделиться?
Обычно Кайл не рассказывает мне о делах, которые расследует. Иногда потому, что в них содержится закрытая информация, но в основном он просто пытается оградить часть своей жизни от работы. И вот он приходит домой, а там я, совершенно не способная держать язык за зубами. Но он при этом ведет себя как истинный джентльмен и, не перебивая, выслушивает меня до конца.
