— Спасибо, Молли, что пришли.
— Эмиль, прекрати делать вид, что она действует по доброй воле, — произнесла Гвен, выпуская в его сторону струйку дыма.
— Рад, что к нам возвращаются великосветские манеры, — отреагировал он, слизняком растекаясь по ручке и спинке ее кресла. — Слава богу, Молли будет писать не о них.
— Почему бы тебе не сказать, о чем? Тогда она поймет, что ей делать.
В его глазах промелькнул, но тут же погас злой огонек. Он наклонился и легонько поцеловал ее в макушку, но так, что не пошевелился ни один волосок на голове.
— Расслабься, Гвен, ты среди друзей.
— В этом весь ужас, — повернулась она ко мне. Ее голос снова раздраженно звенел. — Лично мне известны куда более действенные способы определить, кто твой истинный друг. Некоторых моих, например, будто ветром сдуло, когда Гарт позволил себя убить.
Интересный взгляд на убийство — вроде как он сам напросился, либо спровоцировав убийцу, либо по недосмотру; в нем явно отсутствует даже та доза скорби по почившему супругу, пусть почти «экс», которую рекомендуют проявлять адвокаты.
— Вы полагаете, друзья вас бросили?
— Нет, они дают Гвен возможность предаваться скорби, — внес уточнение Эмиль.
— Или из кожи вон лезут, отстаивая мою невиновность перед всеми, кто готов их слушать.
— Вам, наверное, приятно, что вас поддерживают, — начала я, украдкой наблюдая за Эмилем. Судя по тому, как он напрягся, он вот-вот вскочит с места.
— Считаете, мне должно льстить то, что друг так старается доказать мою непричастность к убийству? — Гвен задумчиво прищурилась.
— А что бы ты предпочла? — спросил Эмиль, вставая.
— Чтобы ты считал, что моя невиновность очевидна и без доказательств.
Я воздержалась от комментариев, поскольку читала полицейские отчеты, которые говорили об обратном. Но когда молчание затянулось, я сказала:
— Я бы хотела узнать, почему вы решили заняться духами?
Гвен, стряхивая пепел с сигареты, смотрела в другую сторону, поэтому я обратилась к Эмилю:
— Как вы с Гвен стали партнерами по бизнесу?
— Знаете, что я вам скажу, — продолжала Гвен, не оценив мою попытку хотя бы поднять вопрос, ради которого вроде бы затевалось интервью. — Едва Гарта похоронили, как все забыли, каким отборным дерьмом он был.
Знай я ее чуть подольше, я бы, наверное, сказала, что из-за подобных высказываний Эмилю и приходится доказывать ее невиновность, но вместо этого я произнесла:
— Я и не знала, что у Гарта Хендерсона такая репутация.
— Не репутация — натура. У него была репутация душки, успешного делового человека, героя-любовника. — Она насмешливо хмыкнула, выпустив из носа струйки дыма. — Он полагал, что раз находятся люди, готовые смотреть ему в рот, то он того стоит. Так и не понял, что некоторые сделают все, что угодно, если им хорошо заплатить, и принимал их любовь к деньгам за любовь к себе. — Она задумчиво затянулась. — Возможно, кто-то из них допускал те же ошибки.
