Это продолжалось несколько секунд, а потом прошло.
— …Значит, у нас есть категорический императив, которого мы должны строго придерживаться. И реализовывать свою истинную сущность. Превратить в реальность то, чем мы — ты и я — потенциально являемся.
Он говорил еще несколько минут в том же безумном и гипнотическом ритме, держа меня под руку и периодически сжимая ее пальцами чуть выше локтя. А потом так же неожиданно замолчал.
— Ну что ж, дружище, думаю, мы обо всем договорились. Встретимся в спокойной обстановке, проведем все необходимые исследования и выработаем план дальнейших действий. Обнимаю.
И он исчез.
Однажды утром бригадир отдела по борьбе с наркотиками, только что вернувшийся в Бари из трехмесячной командировки в Калабрию, увидел на столе Пеллегрини рисунок.
— Я знаю этого типа. Видел его в прошлом году в одном игорном доме. Мы тогда расследовали дело о наркоторговле в Мадоннелле. Он играл в покер. Проигрывал, проигрывал как проклятый, но с таким спокойным лицом, будто это его не касается. Я его запомнил. Лицо. И глаза. Помню, в какой-то момент мне показалось, что он нас вычислил. Он очень странно на нас смотрел. Я был там с Пополицио из Алтамура — его уже перевели, — в общем, тогда у нас обоих сложилось одинаковое впечатление. Мы ушли, а когда через несколько дней вернулись, его уже не застали.
Он прервался и взял в руки ксерокопию рисунка и несколько секунд молча рассматривал ее.
— Это он, я почти уверен.
Затем он перевел взгляд на Пеллегрини.
— Кто это нарисовал? Отличная работа.
Они вошли в игорный дом — игроки бросились прятать карты и фишки. На них не обратили внимания. Кити обратился к бригадиру из отдела по борьбе с наркотиками:
— Кто здесь управляющий?
Бригадир кивнул на спешившего к ним лысого смуглолицего человека лет пятидесяти.
— Эй, какого хрена…
Удар в лицо не дал ему договорить. Резкий, почти спокойный удар ладонью. Просто чтобы сэкономить время.
— Карабинеры. Нужно поговорить. Веди себя хорошо, и мы скоро уйдем. И даже не станем записывать в протокол, что творится в этом притоне. Где мы можем спокойно побеседовать пять минут?
Лысый посмотрел в лицо сначала одному, потом второму и третьему. Повернулся и пошел, не произнося ни слова и не приглашая следовать за собой.
Они вошли в грязную комнатушку, служившую офисом, в которой накурено было еще хуже, чем в игорном зале. Лысый смотрел на них вопросительно. Бригадир сунул ему под нос фоторобот и спросил, видел ли тот когда-нибудь этого человека. Он посоветовал, прежде чем отвечать, хорошенько подумать.
