О «дедовщине»: взгляд социального психолога | страница 26
Да, дело обстоит именно так: лишение перспективы общения с «женским полом» попросту обессмысливает для молодых людей большинство так или иначе «развивающих занятий»! А это значит, что заполнять досуг молодым людям в казарме НЕЧЕМ.
Получается, что помимо традиционных «тягот и лишений» солдат на досуге испытывает еще один острый вид голода. Тот голод, который Эрик Берн называл «структурным голодом», или «потребностью в структурировании времени». По-русски он называется еще проще — СКУКА.
Солдату в казарме на досуге НЕИНТЕРЕСНО. Гормоны бушуют, но «пожар в крови» потушить нечем. Все солдатские разговоры вращаются вокруг одной и только одной темы — «О БАБАХ».
(На последнем полугоде своей службы я даже пытался вывести некую «казарменную константу» — то есть время, за которое разговор, начатый «в курилке» НА ЛЮБУЮ тему (о политике, футболе, замполите и др.) свернет ТУДА. ПО моим замерам и подсчетам, получалось — 1 минута. Но вычисления, конечно, должны быть подвергнуты дальнейшей лабораторной проверке).
И потому опытные и знающие офицеры, «папаху съевшие» на управлении казармой, гораздо пуще любой «дедовщины» боятся другого — СОЛДАТА НА ДОСУГЕ. Негласно все командиры частей и подразделений знают, что ДОСУГ у солдат следует отбирать практически любой ценой!
Потому что именно ДОСУГ чаще всего порождает самые громкие и страшные казарменные преступления — все, связанное с мучительством, издевательствами и подобными мерзостями. Лишенные возможности естественным образом реализовывать природное сексуальное поведение, солдаты, изнывающие от СКУКИ, часто склонны обратиться к извечной противоположности любви — АГРЕССИИ. Кроме того, есть все основания полагать, что для постпубертатных молодых людей очень часто есть некая прямая аналогия между отношениями власти-подчинения и собственно сексуальными отношениями.
Стоит обратить внимание на то, что и потрясший всю страну случай в Челябинском военном училище произошел 1 января, то есть В ПРАЗДНИК. Солдаты были «на досуге». Мужской скучающий «коллектив», изолированный от противоположного пола. Даже если принять версию, что над рядовым Сычевым только измывались, ударяя его по ногам (первоначальный вариант прокуратуры), и не совершали над ним собственно полового насилия — и в этом случае мы, несомненно, имеем дело с проявлением садизма. А садизм — это ведь прежде всего СЕКСУАЛЬНАЯ перверсия.
Каждый грамотный офицер знает: «неозадаченные» солдаты, предоставленные сами себе, но лишенные возможности выхода «за пределы» Казармы — рано или поздно начнут убивать друг друга. И причина тут будет не в «дедовщине» как таковой. «Дедовщина» лишь канализирует эту распирающую агрессию привычным путем — от «дедов» к молодым».