06.09.09
Прошло пять месяцев, как я работаю в Бутырке (с 02.04.09). Ныне – на больничном: пью по таблетке кофеина-бензоата натрия и иду на прием к врачу 3-й поликлиники ГУВД, что на Алексеевской. Взвинтил АД до 160/110. Поставили диагноз гипертония 3-й степени. Добиваюсь сердечного санатория.
Эмвэдэвские доктора (терапевт Мышкина) то ли верят мне, то ли жалеют, сами трудом затраханные. Однако кардиолог – злобная незамужняя толстуха отчитала: и от детей я бегу, и нанятая мною нянька дорогая. Сказала: «Ешьте меньше жирного!» Я ей: «На двадцать одну тысячу в месяц вы хотите, чтобы мы вырезку к столу покупали?!» Нерастраченный шар (кардиологша) обещала на сутки обвешать меня датчиками и «вывести на чистую воду»… А мы в ответ – в осеннюю воду вплавь да по кофеинчику.
За пять месяцев у нас в ПБ сошли с ума двое из персонала.
Санитар-зэк Денис, отчисленный студент второго курса юрфака, вдруг стал есть таблетки душевнобольных и загаллюцинировал. Я завел на него историю болезни, описал первично, потом – каждый день, все как положено. Дениса посадили в камеру бээсэсников (бывших сотрудников правоохранительной системы – отдельно, чтобы «черные» больные не побили).
«Черные» – уголовники, по цвету тюремной робы, «красные» – сотрудники, по цвету прежних, советских, околышей. Зоны делятся на «черные» (меньшинство) – контролируют «авторитеты», администрация – для вида; «красные» (большинство) – контролируются администрацией – реально. Бутырка считается «красной».
Проштрафившаяся контролерша с входных ворот вдруг заработала у нас на коридоре II-го отделения. Ходила в белых перчатках, так на воротах брала ключи. Поясняла: чтобы заразу не подцепить. Чуть позже записалась на прием к психиатру ГУВД. Во время приема неожиданно укусила психиатра за руку.
Нашу психбольницу расширяют. Скоро после ремонта откроют второй этаж. На трех этажах дуракам уже тесно.
19.09.09
За то время, что я болел: с 02.09 по 14.09 (АД) – ни один из двадцати пяти прибывших больных осмотрен не был. Все без лечения ожидали моего возвращения. Представим, если б я ушел в отпуск на положенные два месяца! Кое-где О. В. сделала жалкие царапки в одно-два предложения. Острых больных медсестры лечили самостоятельно по минздравовским схемам, прикрепленным к стенам обеих процедурных.
В этом гуляй-поле 501-я камера неожиданно набросилась на несовершеннолетнего Мариновского. Возможно, хотели «опустить» (спецобряд з/к: удавка на шею, придушенного загнуть, задний проход прижечь огнем нескольких спичек, наречь женским именем и как женщину дальше использовать), но забили насмерть.
