– Ребенку покой нужен, – проговорила Марина нравоучительным тоном. – А ты вся дерганая, нервная, вот она и не спит по часу.
– А мы вчера с последним женихом встретились, – грустно улыбнулась Света.
– Я знаю. Говорю же тебе – домой поеду. Делать мне здесь больше нечего.
– А ты забыла? У нас еще второй сорт остался, целая стопка писем… Может, попробуем.
– Думаешь, стоит?
– А почему бы и нет? Мы же их не видели. Вдруг повезет. Может, кто симпатичный попадется.
– Да мне бы хоть какой, лишь бы женился. Если бы ты только знала, как возвращаться не хочется! Я же там пропаду. Понимаешь?
Марина повесила голову и обреченно вздохнула.
– Ничего, Усик, не горюй, – подбодрила ее Света, мгновенно наполняясь жалостью, – был бы товар, а покупатель найдется. – Она подошла к шкафу и выдвинула ящик, в котором хранила письма.
– Погода испортилась. – Марина приподняла занавеску и посмотрела на утопающий в дожде сад.
– Ну, что же ты хочешь, декабрь, здесь тоже иногда зима наступает. – Света едва отдышалась, натягивая узкие сапоги.
– А мне по такой погоде надеть нечего.
– Так ты же одета. Нам уже выходить пора.
– Да, но в плаще сейчас холодно, а в куртке я на бомжа похожа.
– Ладно, я тебе пальто дам, – секунду подумав, успокоила подругу Света.
– Твое пальто на меня не налезет.
– Налезет. Я тебе широкое дам. – Она достала из шкафа бежевое пальто и, распахнув его шелковое нутро, подставила Марине. – Давай, ныряй.
Марина опустила руки в рукава.
– Смотри, действительно ничего… – сказала она, поворачиваясь перед зеркалом. – Вот что значит дорогая вещь! Кого угодно украсит.
– Ну, кого угодно не знаю, а тебе правда идет. Выходи, я пошла за машиной.
Марина подошла к зеркалу, нанесла на узкие губы темно-красную помаду и внимательно посмотрела в глаза своему отражению.
– Неужели еще кто-то клюнет?.. – пробормотала она, поражаясь мертвой невыразительности собственного взгляда. – Господи, дай ты мне хоть один, самый крохотный шанс! – Марина подняла глаза к потолку – предположительному месту пребывания господа. – Уж я бы сумела им воспользоваться, как надо!
Могущественный собеседник безмолвствовал. Может быть, ему не понравился угрожающий тон Марининого заявления, а может, он просто по привычке не вступал в пререкания с лицами, стоящими на самой низшей ступени социальной лестницы.
За окном раздались два коротких гудка. Марина не торопясь уложила косметичку в сумку, взяла зонтик, ключи и медленно, с достоинством вышла на улицу.
