Она вернулась в постель и, забравшись под одеяло, с облегчением заплакала.
Наутро ее разбудил голос няньки:
– Усатова, к тебе пришли! – рявкнула она и свирепо хлопнула дверью.
– Вартан! – обрадовалась Марина: слава богу, опомнился. Сунув ноги в тапки, она запахнула халат и решительной походкой заспешила в сторону приемного отделения, на ходу подыскивая оправдания нерадивому мужу.
В приемном царил хаос. Сотрудники больницы с озабоченным видом носились по коридору, неестественной резвостью оттеняя статичность сидящих вдоль стен больных. Марина огляделась по сторонам: Вартана не было видно. Она пошла по коридору к выходу, вышла в вестибюль. И здесь было пусто, только справа, у стены, курила нарядная женщина. В модном заграничном костюме она смотрелась как яркая заплата на старой, драной декорации. Завидев Марину, женщина бросила сигарету и, всплеснув руками, воскликнула:
– Усик, что с тобой?!
«Откуда ей известна моя школьная кличка? – подумала Марина. – И почему она со мной на ты?»
Женщина подошла поближе и, взяв Марину за плечи, заглянула ей в глаза.
– Мань, ну ты что, совсем умом тронулась? Это же я – Света.
– Не может быть… – прошептала Марина. – Светка Мельникова, ты?!
– Ну, я! Кто же еще? – обрадовалась Света и прижала Марину к себе.
– Какая ты стала! Просто не узнать… – не верила своим глазам Марина. – Слушай, давай присядем. Я долго на ногах не могу…
– Да уж, я вижу, укатали Сивку крутые горки. Ты бы хоть причесалась, что ли.
Марина вспомнила, что вот уже две недели не подходила к зеркалу.
– А у тебя расческа есть? – спросила она.
Света полезла в сумочку, достала расческу и косметичку.
– На, вот, в порядок себя приведи. Там, в туалете, зеркало.
Марина зашла в туалет, закрыла на защелку дверь, посмотрела в зеркало и, вскрикнув, закрыла ладонью рот.
– Кто это? – испугано пробормотала она.
На нее смотрело совершенно чужое лицо. На коже еще виднелись следы царапин, оставленные колючками роз, щеки провалились, все лицо ушло в профиль, заканчивающийся длинным заостренным носом с тонкой, розовой переносицей. Волосы свалялись и походили на птичье гнездо. В уголках воспаленных глаз блестели слезы.
«Нет, реветь ты сейчас не будешь!» – приказала Марина своему отражению и, притопнув ногой, стала расчесывать колтун.
– Ну, вот, совсем другое дело! – воскликнула Света, завидев возвращающуюся подругу. – Слушай, Усик, про твои беды я уже все знаю, – торопливо заговорила она, – была у твоих стариков, они мне все рассказали. Ты вот что, иди в палату, собирайся. С врачом я уже поговорила, он тебя отпускает на все четыре стороны, так что поедешь ко мне. Давай поскорее, такси ждет. – Она повернула Марин у, как куклу, и слегка подтолкнула в спину.
