— А как насчет завтра?
— Прямо с утра.
— В семь?
— Ты что — извращенка?
— Просто не терпится увидеть твое видео. — Это была чистая правда, хотя он, наверное, принял ее за фанатскую одержимость.
— Семь часов — это не утро, а глухая ночь.
— Я подчиняюсь указаниям режиссера.
— В десять. С тебя рогалики и кофе.
Пожелай он, я бы и сама прикинулась рогаликом.
— Значит, в десять.
— Надеюсь к тому времени быть на ногах. И если повезет, трезвым.
Хотя бы настолько, чтобы показать мне видео. Если мужчина глуп и тщеславен, глупо этим не воспользоваться.
— Ой, я ждала не тебя.
А я ждала не совсем такого приветствия. Впрочем, удивительно, что я вообще услышала хоть какое-то приветствие: на Ларе, открывшей дверь, были только узкие желтовато-зеленые шортики с разрезами по бокам и открытый бюстгальтер в тон. А еще босоножки «Мэрилин» от Джимми Чу, те самые чудесные бархатные босоножки на высоченных шпильках, с огромными зелеными бантами, которые завязывают на щиколотках. Завершающим мазком в убедительной картине воскресного морального разложения служил косяк в ее руке. И эта картина ошеломила меня настолько, что мне захотелось отказаться от углеводов на ближайшие три дня. Или хотя бы на ближайшие полчаса.
Пока она не открыла дверь, я ощущала себя вполне стильно одетой: черные джинсы «Дизель» на бедрах, розовая куртка «Джуси Кутюр» с капюшоном и сабо с ремешками от Кейт Спейд. Все вместе было призвано повысить мне настроение, потому что Кайл вчера так и не вернулся, а заодно произвести впечатление на Джейка и Лару. Но, столкнувшись с великолепной Ларой и ее травкой, я вдруг почувствовала себя убогой квакершей.
Стараясь глядеть ей в глаза и только в глаза, я извинилась:
— Разве Джейк не говорил, что я приду?
Лара моргнула так медленно, что казалось, она больше не поднимет век.
— Джейк много чего говорит, — рассеянно промурлыкала она. — Швейцар назвал твое имя, а мне послышалось другое.
Кому можно открывать дверь в неглиже?
— Джейк меня пригласил. — Я подняла повыше картонный поднос, который держала в руках. — Я с подарками.
Лара попятилась, приглашая меня войти. Обстановка оказалась угрюмой — мрачная черная мебель на белом ковре с красными акцентами, расположенными с нарочитой небрежностью. Жилая площадь сосредоточена вокруг домашнего кинотеатра всем на зависть. В центре — плазменная панель телевизора диагональю пятьдесят два дюйма. Сейчас по нему шел мультфильм.
— Знаешь Дору? — спросила Лара, указывая на девочку с огромными глазами, которая скакала по экрану в компании фиолетовой мартышки в красных резиновых сапогах и голубого быка в бандане и с кольцами в ушах.
