— Я знаю, Дэвид.
Но это не сработало.
— Чушь. И ты тоже подозреваешь меня, как все вокруг. Мои собственные родители не могут смотреть мне в глаза. Каждый думает: «Ага, у Дэвида снесло крышу, и он убил Лисбет».
Я ожидала, что он опять попробует убежать от меня, но он стоял и ждал ответа.
— Почему все должны думать, что у тебя снесло крышу? — Мне случалось видеть Дэвида шумным, но не буйным.
— Я вспыльчивый. Ну и что с того? Я не убивал ее.
— Она просто взбесилась и сорвала с себя кольцо?
Дэвид сделал глубокий вдох, словно хотел всосать обратно энергию, которую расточал вместе с гневом.
— Ты же видела это… представление. Она была пьяна в стельку. Просто позорище. Нельзя так поступать с моими родителями. Я был вынужден сказать ей, чтобы она образумилась. Лисбет разоралась, что я ею «командую», и вышвырнула меня из спальни. Я ушел. Долго гулял. А когда вернулся, ее не было в комнате. Я все обыскал и наконец нашел ее… — Он осекся, подыскивая слова.
Я покачала головой, давая ему понять, что он может не продолжать.
— Ты оставил ее в комнате. С кольцом на пальце.
— Мне кажется, она уже вырубалась. Я и подумал, что утром она проснется и станет со стоном просить кофе и черные очки, а не… — Он зажмурился и яростно затряс головой, пытаясь прогнать образ Лисбет в бассейне. Я ждала, проявляя уважение к его горю и соображая, какую деталь ребуса искать дальше. Внезапно он схватил меня за плечо и рывком притянул к себе.
— Узнай, кто это сделал, чтобы я добрался до него первым.
Меня насторожила неожиданная свирепость его тона.
— Прекрати.
— Дэвид, отпусти ее, люди смотрят. — Трисия подошла, чтобы нас предостеречь. Обернувшись к ней, я увидела на лужайке мозаику из гостей, половина которых уставилась на Дэвида. И на меня. Но Дэвид разозлился, а сейчас это совсем некстати, тем более на людях.
Дэвид выпустил мою руку.
— Ты не веришь, что я не виновен.
— Не сходи с ума, — спокойно ответила я, стараясь вложить в свои слова уверенность, которой я не испытывала.
Он повесил голову.
— Прости. Меня все здесь бесит. А они… — Он жестом указал на гостей. — Зачем они собрались?
— Они проявили уважение, — ответила его сестра удивительно ровным голосом. — Ты мог бы сделать то же самое.
В его глазах вновь промелькнул гнев, но был быстро подавлен грузом воспитания. Выражение «застегнут на все пуговицы» обрело материальное воплощение прямо у меня на глазах.
— Может быть, — весьма сдержанно произнес Дэвид, — ты поведаешь мне, чего конкретно от меня сейчас ожидают, и я так и сделаю.
