— Это же кольцо, которое Дэвид подарил Лисбет на помолвку! — чуть не плача, воскликнула Трисия. — Разве оно было не на ней?
Мы с Кайлом переглянулись. Зачем снимать обручальное кольцо и швырять его в мусорную корзину, особенно если его рыночная стоимость равна сумме, способной в течение года поддерживать экономику маленького государства где-нибудь в Карибском море? Какие на то могут быть причины? Вот тем-то и чреваты мечты. Они кончаются.
Смерть всегда выявляет в людях все худшее. Многие, конечно, выставляют себя полными дураками на свадьбах, или ревмя ревут на крестинах, или приходят на вручение диплома с такого похмелья, какое первокурснику точно не пережить, и как-то ухитряются, не блюя, просидеть под палящим солнцем всю трехчасовую торжественную церемонию, а под конец еще расплыться в улыбке и поцеловать дедушку. Но смерть вызывает животный страх, который принимает самые дикие формы. Поневоле радуешься, что хотя бы на собственные похороны идти не придется. По крайней мере, не ударишь под конец в грязь лицом, конечно, если умрешь не при порочащих тебя обстоятельствах.
Вообще-то это даже не были похороны Лис-бет. Это был бранч с шампанским, назначенный на празднование помолвки: плавание, гольф, теннис и выпивка, и не обязательно в таком порядке. Но в сложившейся ситуации и благодаря искусству телефонного общения тети Синтии все превратилось в мемориальное собрание, на котором люди пытались осознать трагическую новость. Тетя Синтия работала виртуозно, и большинство гостей узнали эту новость от нее, а не от полиции. Полицейские шли по ее следам, опрашивая гостей по списку.
— Поздно было отменять заказ на провизию, — предположила Кэссиди, когда мы вышли на лужайку, глядя на прибывающих гостей, которые выказывали различные степени потрясения, горя и недоверия. Тетя Синтия хотя бы убедила поставщика — наверное, за дополнительную плату — привезти скатерти и салфетки менее радикальных тонов, так что люди вытирали слезы синими салфетками, а не желтыми и цвета фуксии, которые изначально потребовала Лисбет.
Родители Лисбет находились в доме с Винсентами. Они прибыли вскоре после Кайла, и тетя Синтия быстро свела их с родителями Дэвида, чтобы они поговорили наедине. Мать, Дана Джеффрис, явно была под действием сильного транквилизатора, когда отец Лисбет, Билл Маккэндлис, ввел ее в дом. Билл и сам выглядел измученным, но шел твердой походкой, потому что подкрепился виски «Краун Роял», а не напился ксанакса, от которого вас ноги не держат.
