Она вежливо ответила, старательно выговорив положенные слова на непали, но после не смогла бы припомнить их, потому что ее внезапно окатило волной радости. Было ли это результатом прикосновения его теплых губ, неясно, но она вдруг утратила способность мыслить и даже начала недоумевать, как тут оказалась и кто такие все остальные.
Гвендолин неуверенно подняла глаза на принца и увидела, что выражение его лица было таким же, как и до короткого поцелуя, — сердечным, внимательным, заботливым. Но было в нем и что-то еще…
Уверенность собственника?
Гвендолин заставила себя мысленно встряхнуться. Она не принадлежит ему. Она не его подданная и не собирается тут оставаться. И все же мысли об отъезде и расставании с Нараяном Бахадуром причиняли боль. Почти невыносимую боль. Он разбудил в ней чувство, доселе неведомое ей, и оно не имело отношения к сексу. Зато само прямое к жизни. И возможно… к любви?
Он обратился к ней, спросив:
— Как прошел ваш день?
— Хорошо. Благодарю вас. — Гвендолин пыталась найти адекватные слова. — Я потрясена всем, что увидела сегодня, — как исторической и художественной ценностью некоторых предметов, так и изумительной красотой дворца.
Нараян Бахадур тепло улыбнулся ей.
— Я рад, что вы получили удовольствие.
Ей понравилось, как он смотрел на нее, как улыбался. Не только губами, но и глазами так, чтобы она знала, что это именно для нее.
С уверенностью собственника…
Слова пронеслись в ее мозгу и встревожили, напомнив о том, что поставлено на карту.
Но, несмотря на предостерегающий шепоток разума, в сердце ее уже начались странные перемены. Она не ощущала себя Беатрис, невестой принца, нет, она ощущала себя Гвендолин, невестой принца. И сама испытывала по отношению к нему собственническое чувство.
Но это невозможно. Она приехала сюда не для того, чтобы влюбиться или затеять интрижку. Ей нельзя связывать себя какими-то узами. Если уж необходимо влюбиться, то пусть объектом будет не мужчина, а страна — ее самобытные красота, история, культура.
Гвендолин заставила себя произнести легким тоном:
— Надеюсь, мне удастся еще раз осмотреть дворец. Он просто потрясающий!
— Думаю, я смогу выделить время в ближайшие дни и буду сам сопровождать вас, — ответил Нараян Бахадур, улыбаясь немного шире. — Дворцу уже почти тысяча лет. Трудно даже представить, сколько ремесленников положили свои жизни, чтобы он стал тем образцом совершенства, каким является сейчас. — Потом кивком дал понять, что госпожа Ранита и советники свободны.
