Стук в дверь прервал этот тягостный внутренний диалог. Гвендолин быстро провела щеткой по непривычным каштановым волосам и сказала:
— Войдите.
На пороге показался Нараян Бахадур.
— Я не помешаю вам?
Гвендолин положила щетку.
— Нет, я как раз закончила с прической.
Если можно назвать это прической, усмехнулась она про себя, с грустью вспомнив о своей жертве — роскошной рыжей гриве.
Нараян Бахадур вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Сегодня он был одет не в костюм, а в легкие серые брюки и бледно-голубую рубашку с открытым воротом.
— У вас красивые волосы.
Искренность неожиданного комплимента застала Гвендолин врасплох и заставила покраснеть.
— Спасибо.
— Мне всегда нравился этот цвет. Я вчера просто налюбоваться не мог вашими волосами.
Она понятия не имела, что сказать. Обычный каштановый цвет, самый скучный, на ее взгляд.
— Я польщена, ваше высочество.
— Как ни странно, — спокойно продолжил принц, — но мне никогда не нравились ни блондинки, ни тем более рыжие.
Гвендолин вздрогнула, как от удара хлыстом.
— Вам не нравятся блондинки или рыжие? — недоверчиво повторила она.
Все мужчины обожают блондинок, особенно темнокожие. А от ее рыжей гривы они просто с ума сходили.
— Не особенно.
— Почему же?
— Не хочу показаться поверхностным в суждениях, но…
— Но?
— Но, исходя из собственного опыта, могу сказать, что блондинки в основном легкомысленны и глупы, а рыжие к тому же еще самовлюбленные и жестокие эгоистки.
Она моргнула, чтобы прогнать застлавшую глаза красную пелену гнева.
— У моей сестры Гвендолин роскошные рыжие волосы, но она не легкомысленна, не глупа и не эгоистка.
— Правда? — Он скептически нахмурился.
— Да, — твердо ответила Гвендолин. Она была глубоко возмущена тем, что он судит о женщинах и их характере по цвету волос. — Моя сестра окончила Сорбонну.
— Кстати, о вашей сестре, — произнес Нараян Бахадур, резко меняя тему. — Поэтому-то я и пришел. Пока мы не женаты, я бы ни за что не пришел к вам без приглашения. Но поскольку только что позвонила ваша сестра, я решил, что это может быть что-то срочное.
— Сестра?! — Гвендолин охватила паника, если не ужас.
— Я почти готов поклясться, что она представилась как Беатрис.
— Это невозможно! — Как Генри мог допустить, чтобы она позвонила, да еще и называлась своим настоящим именем?
— Естественно. — Черные глаза встретились с ее зелеными. — Ведь Беатрис здесь.
— Наверное, связь была плохая, — неловко пробормотала она.
— Наверное.
— Или Гвендолин попросила служанку набрать номер, а та что-то перепутала, — поспешно добавила она, заметив промелькнувшую в его глазах насмешку.
