Я пробирался через лес, а в голове у меня вертелись всякие там «если бы» да «лучше бы». Если б мы не устроили эти идиотские тренировки на воде, Последний-из-Могикан не обиделся бы на нас и никуда бы не удрал. Лучше б мы позаботились, как научить его ориентироваться на местности, вместо того чтобы учить его лазать по лестницам и всякой прочей ерунде.
Вот если б я был опытным следопытом, таким, который сразу видит, где прошла антилопа, а где пума, где разбойник, а где поросёнок… Я бы по отпечаткам копыт, по поломанным веткам, по смятым кустам сразу бы увидел, что вот тут побывал Последний-из-Могикан.
И лучше бы лес был пореже и не такой тёмный… Вначале я ещё как-то ориентировался. И мне ещё виден был отсвет костра за деревьями.
— Могиканин! — кричал я. — Могиканин!
Но в ответ я слышал только голоса леса. «Ни души, ни души», — шумел ветер. «Не видали, не видали», — стонали ели. «Чем чёрт не шутит», — прочавкало болото, да так страшно, что у меня сердце ёкнуло. А вдруг Последний-из-Могикан утонул в трясине!
Вначале я держался одной тропы, чтобы не запутаться и по ней же вернуться назад. Но тропа всё время разветвлялась то налево, то направо. Тропинок было масса, они перекрещивались расходились, петляли, перепрыгивали ручьи, вроде бы исчезали и опять появлялись. Не лес, а какой-то лабиринт.
Я забирался всё глубже. Пробирался через завалы, обходил болота, валуны, пересекал вырубки и прогалины. И нигде никаких следов пропавшего поросёнка. У меня уже начали уставать ноги, и вообще я почувствовал себя вдруг таким слабым, несчастным и одиноким.
Уж лучше б я и вправду взял с собой Лотту! Она так здорово умела развеселить человека в трудную минуту. Да и потом, легче ведь сохранять спокойствие, когда рядом есть кто-то, кого нужно утешать и подбадривать.
Мне так захотелось, чтоб рядом вдруг оказалась Лотта. Или же Оскар, или Ева, или Стаффан, или Бродяга. Этот проклятый лес начинал уже действовать мне на нервы. Тени всё сгущались. Деревья скрипели и стонали. На меня напал страх. Будто что-то тёмное и холодное поднялось во мне от ног к животу, ужалило под ложечкой, сжало сердце, стиснуло горло, ударило в голову и затуманило глаза. Всюду мне мерещились какие-то страшные существа. Деревья, эти диковинные чудища, тянули ко мне свои руки, чтобы схватить меня. Замшелые валуны притаились, будто волки — вот-вот прыгнут на меня. Корни деревьев толстыми змеями переползали тропинку под ногами.
