– Вот сами в ней и живите! – не дала ей договорить Полина Николаевна, – Если у дочери ума нет – ее проблемы. Но я не дам совершить ей величайшую глупость в своей жизни!
– Ну почэму глупост, джаным?! – пыталась оправдаться гостья, – Всо по-чэсному: у нас дэнег много, но дэтэй нэт, у Тани есть сын, каторый ей нэ нужэн, но нэт денег и жилья… Каждая астанэца при своём…
– В нашей семье детьми не торгуют! – выкрикнула пожилая женщина, возмущенная до предела наглостью гостьи, – Нашли дураков! Иди в детский дом. Там сирот много, и все мечтают, чтобы их в семью взяли. Осчастливь любого! Сделай доброе дело… Так нет же…
– Но я ужэ привыкла к Вовочкэ… – настаивала на своем Ани.
– А если у Татьяны сына выманишь, так и знай – посажу обеих! – предупредила ее Полина Николаевна. – Пусть она в милиции объяснит, откуда она деньги на кооперативную квартиру взяла, а ты там расскажешь, каким таким чудом у бездетной бабы через месяц после очередного выкидыша ребенок вдруг появился.
– Вы всо нэ так поняли, мы воспитаэм Валодю харошим чилавэком… – все еще не теряла надежды Ани.
– Я непонятно выразилась? – с этой суровой репликой бабушки ее несосостоявшегося сына рухнули все планы на обретение материнского счастья.
Ани выбежала из комнаты Татьяны. Усыновлять ребенка своей соседки по палате было опасно: что, если эта ненормальная старуха действительно заявит на них с мужем в милицию? Они были достаточно богаты, чтобы уладить и эту проблему. Но не возникнут ли новые при таких непредсказуемых родственниках мальчика?.. И Ани, как бы ни было ей горько, вынуждена была отступиться.
Татьяна за малым не встретилась с ней на лестнице. Они разминулись на несколько минут.
– Ани еще не заходила? – нетерпеливо спросила она мать.
– Приходила… – сурово ответила ей та.
– Ма, с чего бы такой тон? – удивилась дочь. – И где же она?
– К какому же врачу вы собирались идти? Не к психиатру случайно? – не меняя тона, даже повысив голос, спросила ее Полина Николаевна.
– Мам, ты чё? Скажешь тоже…
– А что такое? По-моему, очень нужный специалист: только ненормальные своими детьми торгуют!
Татьяна поняла, в чем дело. Ани каким-то образом проговорилась. Она не могла ей сказать, что ее родные против сделки, опасаясь, что она сорвется. Получается, переиграла сама себя. Такое дело сорвалось!.. Хотелось кричать, выть от досады, но что бы от этого изменилось? Только взбудоражило бы соседей и породило массу слухов.
– Хорошо, если тебе этот ребенок так нужен, так и быть – забирай! – приказала она матери.
