— Меня интересует не следствие, а причина. Причина того, что побуждает тебя воровать!
— Вот я и говорю, во мне скапливается вода! Я больна. Очень тяжело больна.
Она явно хотела объяснить, что её болезнь — это не стремление воровать, просто вода, которая скапливаясь в ней, приносит ужасные мучения. Внутри неё застаивается вода. Стремясь избавиться от воды во что бы то ни стало, она совершает дурные поступки. Иными словами, у неё возникает желание совершить действие, вызывающее чувство стыда. Можно сказать, что желание избавиться от воды, а значит, и желание совершить постыдное — древо с двумя различной природы корнями, однако эти два корня слишком тесно переплелись. В результате корень стремления исторгнуть из организма воду основательно разросся и потянул за собой корень желания совершать дурные поступки. Рука женщины совершенно бессознательно, как извивающаяся лиана, потянулась к куску сыра и взяла его, после чего пришло осознание постыдности этого действия, и хлынула вода. Вероятно, внутренняя логика происшедшего была именно таковой.
Выстраивая подобную схему, я сам понимал всю её абсурдность. Ведь оставалась неразъясненной первопричина — почему, собственно, в ней скапливается вода?
Однако в тот момент меня больше заботили не причины, а результаты. Они-то и приводили меня в восторг, и мне хотелось ещё разок испытать на себе их воздействие — независимо от причины. Полагаю, что в подобной ситуации большинство людей сталкиваются с таким же выбором. Если результат для кого-то хорош, то выяснение причин можно отложить на потом. Ведь можно потерять столь желанное следствие.
Однако в любом случае воровство недопустимо. Я объяснил это Саэко: воровать нехорошо! Тебе ещё повезло, что заметил только я. У касс супермаркета дежурит некая Сумирэ Кавасима, чья обязанность — следить за магазинными воришками и предотвращать кражи. Она следит как раз вот за такими домохозяйками, которые загребают ногами, выворачивая носки внутрь. Она исходит из посылки, что женщины этого типа — сплошь магазинные воры.
Поглощая грейпфрут, Саэко внимательно слушала меня. Её посвежевшее лицо было невероятно красивым. Кусочек грейпфрута как раз проходил через тонкое белое горло. Сквозь тонкую кожу слегка проступала движущаяся долька:
— Я больше никогда не буду! Я и тогда не собиралась воровать. Больше это не повторится. Теперь я постараюсь обходиться без воровства. Если рядом будешь ты, то тогда…
— Что тогда?
